Всплеск

1

Желаний всплеск, увы, проходит,
былая пылкость отошла,
настрой довлеет приглушённый
тяжёлой поступью стиха.
Словес порхание пропало,
взяла умелость удила,
груз размышлений побеждает,
ведёт уверенно слова.

2

Я вижу мастерскую руку,
юнец былой заматерел,
ошибок прежних не допустит,
строкой почти что овладел.
И всё ж пропавших не хватает,
волнений пылких недочёт,
стихи умелость превращает
в излишне умный изворот.

3

Философ властвует над темой,
нет брызг наивности и слёз,
глухая жесть литых размеров,
былую искренность сотрёт.
Спектакль вижу планомерный,
умом других превосходить,
из пальца высосанной темой,
рабов с Олимпа удивить.

4

И нарративы с моветоном
в размеры русские вставлять,
вести умелою рукою,
стихи рисовкой убивать.
Уклон заметив я осёкся,
проверил собственный настрой,
не обнаружил это свойство,
блистать не выдумал умом!

5

Боюсь заумной мертвечины
неинтересной шелухи.
Не принимаю мнения крутые,
прогнал учёность с головы.
И никакой не может указатель
меня направить и учить.
Я есть стихов с умом создатель
и в то же время ученик.

6

Люблю ошибки сам исправить,
подсказок просто не терплю!
Мои стихи коллаж и пламя,
никто не может подучить.
Как в той же звукорежиссуре,
поправил фейдер и гляди,
звук изменился, и не в лучшем,
картины худшие пошли.

7

Всё относительно и в сердце
неповторим в любом искус,
а запятые выставит корректор,
к редактору я не склонюсь.
Из умных видывал немало,
способны речи разводить,
картинку портят как вандалы,
стиху сумели навредить.

8

Так что оставим обученье,
в ошибках радостная весть,
что бьётся сердце неизменно,
и не пропал наивный всплеск.
Стихи не поле бизнесменов,
вам прозы хватит подправлять.
Поэт не ходит на коленях,
чужой походки не принять!

9

Его и критики не в силах,
поставить в угол и пороть,
пытаясь выправить ошибки,
урезать вольности простор.
Могу прислушаться и только,
чужих сомнений не приму!
Мои стихи не есть подстройка,
наитьем свыше я пишу.

10

Пускай читатели оценят,
приму любой их приговор!
Но так же буду неизменно
вести свой замысел стихов.
Не все же к планке дорастают,
кому судить, кому молчать.
Не рынок слог определяет,
никто не может повлиять.

11

И сам когда я критикую,
я понимаю, – не сломить!
Других поэтов запятую,
не вправе я переносить.
Свобода творчества и только,
соревновательный разбег
с настроем дружеским, высоким,
и не иначе льётся свет!

12

Всегда высказываю мненье
и не пытаюсь исправлять.
Находит сам пиит сомненья,
и лишь ему дано решать!
Наука – глупое занятье,
когда берётся направлять.
Искусством ведает Создатель
его не стоит подменять.

13

Диктует строки устремлённым,
идущий слово обретёт!
Процесс интимный – удалённый,
как уходящий горизонт.
Всю жизнь тянуться получая,
несовершенный результат,
вот участь радостная в каждом,
стихи кто взялся сотворять.

14

И мастерство страшней порока,
хитро приходит заглушить,
те всплески звавшие высо́ко
восторг школярски ощутить.
Ум превосходит настроенье,
с годами давит свежий пыл.
В стихах главенствует уменье,
наивность может погубить.

15

Ребёнок истину глаголет,
и детский взгляд – ориентир!
И только так! – Всё остальное,
ума учёный нарратив!
Ищу я пять десятилетий
и знаю точно, не приду,
всегда уходит совершенство,
поднявши планку в высоту.

16

И в этом творческая радость,
и фоном вечная печаль, –
успех узнать, а завтра,
пойти на поиски опять!
Баланс годами сохраняю
ошибок мелких с мастерством,
затем легко их подправляю,
не поглумившись над стихом.

17

Боюсь скатиться в мелководье,
к попсовой хрени перейти,
и не скатиться к пустозвонам,
писать продажные стихи.
Занятье пошлое, – с угодой
взбивать словесные торты,
подать затем с поклоном,
по спросу жалкие стихи.

18

Ласкать порхающие ушки,
вдувать попсовую стряпню
ещё страшней, всегда боюсь я,
попасть в заумную тоску.
Пришёл на рынок помню книжный,
купить собрался мастака,
что вертит заумь, дымом пышет,
приобрести решил с лотка.

19

Мне продавцы орали двое,
мои знакомцы: «Не бери,
читать нельзя такую погань,
побереги от мусора мозги!»
Я был шокирован оценкой
столь откровенной, но купил!
Заказ мой приняли, чрез время,
два тома новых получил.

20

Я имя скрою – догадайся,
кто есть такой он знаешь сам,
коль уж стихов решил касаться,
в юдоли выйти в светлый храм.
Пришёл домой, листал я долго
и выбрал, что-то всё же есть,
что я возвёл бы в ряд достойных,
рекомендовал бы всем прочесть.

21

На том и кончилось свиданье,
за тридцать лет лишь иногда,
беру я томики листаю,
чтоб не писать так никогда!
Враг подражаний, я тем более,
с таким общенья не веду,
поэтов знаю и достойнее
всегда я Пушкина почту!

22

Ориентир на свете лучший
чтобы не сбиться в сумрака́х
творцов надуманно заумных,
признанных нынче в мастаках.
Их преждевременно прям пялят,
сулят в классический пример.
Люд, как обычно, задуряют,
спрос повышает продавец.

23

Сегодня рынок, выше смысла,
рванулся сетью на стихи,
хотя и меньше стало нынче,
не чтут их часто школяры.
Попса уводит от искусства,
подножки ставит и клонит
на мелкотемье алчной жути,
деньгу и славу зарубить.

24

Умы токают к отупенью,
ко сплетням, – прочей шелухе,
в подмогу заумь несомненно,
в недостижимой высоте.
Создав цветные ореолы,
попса владеет пацанвой,
взрастают люди неспособные
дивиться пушкинской строкой.

25

Ценз обученья возвышают,
в итоге, жалкий результат
в стране огромной получают,
из недоразвитых школят.
Кто виноват? – Всё та же заумь,
рисовка алчная умом!
Детей несчастных отвращает
от всплесков искренних стихов.

26

Задача трудная, – поскольку,
привить не могут интерес.
К стихам хорошим должен возраст,
иметь значи́мый перевес.
Ознакомительной программой
никак большого не привить.
Литературная довлеет заумь,
её не просто объяснить.

27

Не всем доступны ощущенья,
стихи из области небес!
Без веры нет и восхищенья,
не будет толка от словес.
Отбить желанье прикасаться,
умеют запросто враньём.
Возносят к высшему бездарность,
карьеру строящих стихом.

28

По форме вроде стихотворцы,
по сути хитрые плуты,
что выдают окурок солнцем,
не зная трактов до звезды.
Пристроить задницы желают,
с прибавкой славы при чинах.
Взгляд на реальность искажают,
являют дурости размах!

29

Наивность детская спасает,
интуитивно чувствуют подвох.
Потому стихов тех, не читают,
не засоряют мусором голов.
Не разобравшись, на "тик-токи"
уходит нынче молодёжь, –
там на кругах стряпни попсовой
подмену ищут, приняв ложь.

30

Пока не выросли, мечтают,
затем, вдруг обнаружив хлам,
порой в депрессию впадают,
высот достойных не узнав.
Спускаясь в сумрак, обломавшись,
находят выход на игле,
а через время в списках павших,
пополнят бывших на земле.

31

Попса уводит от раздумий,
коварство прячет за углом,
когда подросшее безумство,
ударит в темя кирпичом!
А кто подталкивал, считает,
купюры прячет обманув,
достойной выкладкой блистает,
чужие уши умыкнув.

32

Агенты дьявола по свету,
владеют массами, толпой!
Кто заумью в миру отвергнут,
завлекают жалкой простатой.
Приём используют несложный,
пустивши моду на поток!
Оравы тянут в край отхожий,
вселенной гадкий уголок.

33

Там экзекуцию проводят,
полов лишают и любви!
Её подменою выводят,
на похоть умственной попсы.
И лень – помощница курлычет,
и усыпляет среди снов, –
благие всплески измурыжит,
отправит в стойло дураков.

34

Таким и радуется дьявол,
в Аид готовый материал!
Без восхождений и морали,
лжецов огромный арсенал.
Отбор проводит подсадивши,
на ширку, экстези и шмаль!
Легко сплавляет на побывку
навеки оставляя там.

35

Аид – огромное пространство
в дымах гнетущей запрети!
Всем хватит места, однозначно,
билет получат дураки.
Несут их черти поначалу,
в земной юдоли задурив.
Ужель-таки не замечали
идущих запросто в отрыв?

36

Полёт над пропастью, уловка
притянет глупого Аид,
ко дну задавит безголовых,
во мрак навеки проглоти́т.
Один «смельчак» мне был знакомым,
на Бога бочку он катил.
Пропал несчастный он в итоге,
«храбрец» по глупости погиб.

37

Он отказался от защиты,
безумец храбрость проявил, –
в рисовке канул вглубь могилы,
креста он в сердце не носил.
Оставил всплески тех желаний,
что к свету юному зовут, –
забыл глубинные мечтанья,
приняв поверхностную муть.

22 декабря 2023