Часы с кукушкой

Снова идёт дождь. Ирония в том, что он напоминал Лизе день их встречи. Тогда дождь подарил ей его, а теперь, словно пожалев об этом, забрал.
«Неужели это правда?» Эта фраза крутилась по кругу, как иголка проигрывателя, что попала на дефект звуковой дорожки и не могла перескочить. Лиза смотрела на жирные комья земли на могильном холме и молчала. А внутри всё скрипело и скрипело: «Не правда». Жгло в глазах. Но слез не было. Не может. Она не решалась поставить точку. Душа не принимала, поэтому и не верила. Если она поверит, то сможет отпустить. А отпускать она не хотела...
 
Их встреча произошла случайно. На улице холодно, серо. Над головой тяжелое небо и дождь. Время без улыбок или обычный день на исходе осени. Выйдя из подъезда, Лиза открыла зонт и ускорила шаг. Решила сбегать в магазин — и назад, домой, до вечера надо успеть доделать отчёт.
— Это не ваш? — услышала она.
— Что, простите? — Лиза подняла глаза и словно обожглась.
Таким лучистым был взгляд карих глаз под мокрой челкой.
— Я Кирилл, — сказал он.
Так просто. Минимум информации, и всё же достаточно, чтобы понять, что эта встреча перерастёт во что-то большое.
— Лиза.
— Ну так что, Лизавета, что будем делать с ним? Только сейчас она увидела, что парень протягивал ей мокрого, дрожащего котёнка.
— Ну, для начала купим молока, — Лиза улыбнулась.
 
Так в её жизни появились Кирилл и Муха. Лизе пришлось взять котёнка к себе — Кирилл тогда жил в общежитии, куда кошкам не было хода. Муха росла быстро, радуя своей сообразительностью и покладистым характером. И хоть кошка жила у Лизы, своим хозяином она считала Кирилла, выказывая это при каждом удобном случае. Даже гладить себя не разрешала, если тот находился рядом. Такая неслыханная кошачья любовь и благодарность за то, что не прошёл тогда мимо, не бросил. Она любила преданно и откровенно, словно женщина. Вскоре Кирилл переехал к Лизе жить. Вещей у него было немного. Из заслуживающего внимания разве что часы. Большие, чёрные, в виде домика, с кукушкой и длинными цепями с еловыми шишками на конце.
Каждое воскресенье Кирилл тянул за одну из шишек, опуская её почти до самого пола, и ждал, когда дверка на домике откроется, и голосистая кукушка произнесёт своё фальшивое «ку-ку». Это был своего рода ритуал, за которым внимательно наблюдала Муха. Что в этот момент происходило в кошачьей голове — никто не знал. Но когда за кукушкой закрывалась дверца, Кирилл и Муха многозначительно переглядывались, словно хранили какую-то тайну, известную только им двоим.
— Не надоело возиться с часами?
— Ты что, Лизок, это же своего рода традиция, священный обряд. Иначе часы остановятся. За механизмом нужно смотреть особенно внимательно. Я рассказывал, что часы достались мне от отца, а тому — от его отца, а тому — от его? В нашей семье даже легенда есть. Часы передают по мужской линии, от отца к сыну. Знаешь, считается, что они отсчитывают годы жизни своего владельца, — И Кирилл посмотрел на Муху.
Кошка в этот момент внимательно следила за стрелкой часов, которая уверенно ползла к цифре двенадцать.
— Глупость, конечно, это всё, — засмеялся Кирилл, но вышло как-то неубедительно.
— Что глупость, Кирюш? — Лиза протянула руку к непослушной челке Кирилла и смахнула её на бок. Затем засмеялась и взлохматила её двумя руками. Кирилл нежно схватил Лизу за руки, нагнулся и поцеловал её в нос.
— Всё глупость, кроме тебя.
Часы издали потрескивающий звук, внутри зашумело, и со щелчком открылась дверца, из которой выехала кукушка. Маленькая серая птица приоткрыла клюв и произнесла пятикратное «ку-ку».
— Всё-таки странно, почему люди спрашивают у кукушки, сколько им осталось жить? — сказал Кирилл и крепче притянул к себе Лизу. За её спиной со стула на пол спрыгнула Муха. Зелёные кошачьи глаза поймали взгляд Кирилла, её шкура пару раз дернулась, и кошка вышла из комнаты.
 
Август набирал обороты. Лиза медленно шла по улице и улыбалась. Она только что вышла из поликлиники и решила не спешить, пройтись и проветрить мозги. Врач подтвердила её беременность.
Лиза сделала тест и уже знала об этом, но всё же хотела убедиться, получить подтверждение от специалиста и встать на учёт, прежде чем рассказать новость Кириллу. Она шла и думала о том, что хотела бы, чтобы сын был его копией. В том, что это мальчик, у Лизы не было ни малейших сомнений. А потом была радость. Кирилл крепко прижимал Лизу к себе и гладил по волосам, по спине.
— Как же я тебя люблю. Как же я люблю вас.
«Ку-ку, ку-ку!», скрежет захлопывающейся дверцы, резкий, громкий звук и взгляд зелёных кошачьих глаз.
 
Кирилл часто пропадал на работе. Скоро их будет трое. Необходимы деньги. Поэтому просьбу начальства смотаться в командировку принял без зубовного скрежета. Да и по срокам она была непродолжительной, единственное, что тревожило — так это то, что командировка захватывала выходные.
— Лиза, ты всё поняла? Тебе и надо-то потянуть за шишку, опустить к полу? Сделаешь?
— Да, что ты как маленький. Сделаю, обещаю.
И Кирилл уехал. До среды. О том, что она забыла завести часы, Лиза вспомнила в понедельник вечером. В какой-то момент она поняла, что кроме настойчивого кошачьего мяуканья не слышит ничего. Лиза подошла к часам — они хранили молчание. Она потянула за цепь и подвела стрелки. Механизм в часах издал щелчок, и часы пошли. Вскоре открылась дверца, и из неё выехала кукушка, произнесшая своё привычное «ку-ку».
— Вот видишь, Муха, ничего страшного не произошло.
И Лиза пошла на кухню заваривать чай. За её спиной осталась кошка, которая продолжала жалобно мяукать. И часы, которые после остановки начали новый отсчёт времени.
 
В тот вечер Лиза задержалась на работе. Всё теперь требовало больших усилий, чем прежде. Она провозилась с отчётом, а затем зашла в магазин. Хотелось сладкого. Кирилл работал дома, на удалёнке, он плохо себя чувствовал. Руководство пошло на уступки и разрешило ему пару недель не показываться в офисе.
— Кирюш, я дома! — крикнула Лиза, входя в квартиру, но ответа не получила — тишина. Свет горел, пахло кофе, но Кирилл не отвечал. Почему-то стало страшно. До тошноты. Сумки упали на пол.
Мяу...
Лиза прошла в комнату. Сначала она задержала взгляд на стуле, который лежал на боку, потом она увидела Кирилла.
— Кирилл? — Лиза бросилась к нему и стала трясти, но безрезультатно.
Тишина.
«Телефон!» Она кинулась назад в прихожую, вытащила мобильник из сумки и набрала службу спасения. Вернувшись в комнату, попыталась нащупать пульс, но ничего не получалось. Кирилл не дышал. За её спиной в темноту коридора внимательно смотрели кошачьи глаза. Долго смотрели, затем шкура Мухи пару раз дернулась, и кошка вышла из комнаты. Приехавший врач сказал, что у Кирилла оторвался тромб. Так бывает...
Дни до похорон тянулись медленно. У Кирилла не было родных. Некому было сообщать, не с кем было разделить её потерю. Только Муха. Но кошка пропала. Скорее всего, выбежала, когда в квартире произошла суета: врачи, полиция, ритуальная служба. И сейчас, в этой тишине, Лиза осталась одна. С уходом Кирилла замолчали часы. Точнее, они продолжали вести учёт времени, но беззвучно.
 
Шёл дождь. Лиза стояла на кладбище одна. Она так думала, что одна. Вдруг она заметила небольшое движение справа от себя, и её сердце забилось быстрее.
— Муха?!
Кошка сидела недалеко от неё и тоже смотрела на могильный холм.
— Муха, кисонька... — позвала Лиза.
Кошка повернула голову, и девушка увидела, что она что-то держит в зубах. Затем кошка положила на землю свою добычу, ещё раз посмотрела на могильный холм, на Лизу, пару раз дернула шкурой и ушла. Лиза подошла к предмету, что остался лежать на земле, и заплакала. У её ног лежало серое тельце кукушки.