Мы гордимся страною, идущей ко дну

Мы гордимся страною, идущей ко дну.
Нескончаемо лжи торжество.
На билбордах рекламищи через одну:
СВО, СВО, СВО...

Но никак не срастается анжамбеман
Небоскрёбов и минных полей.
И шаманит концертишки жадный Шаман
За шешнадцать лимонов рублей.

В "разговорах о важном" про сто шестьдесят
Нашей Родиной вскормленных стран
Умолчат, что живёт под крылом соросят
На фуражной мякине Иван.

Что разрыв между бедным с богатым таков,
Что на сто революций горазд.
Что глумятся над верой святых простаков:
Дескать, Бог, если хочет, подаст!

И рокочут рекламы, жующие снедь –
Обездоленных, прежде всего:
"Измени свою жизнь, обеспечь свою смерть,
Подпиши же контракт СВО!"

Нам не петь бы попевки о новой войне,
Упиваясь кровями побед,
Но наследники Троцкого вновь на коне,
А агента Меркадера нет.

И чему же тут быть, не бредовым ли снам?
Утешением снов не дано
Ни закона, ни правды, ни выхода нам,
Только дно, предрешëнное дно.

Укрепляет предвыборный электорат
Хитроумный хасидкий загиб,
Заместительный трансфер: грядëт азиат
Вместо тех, кто на фронте погиб.

И до дня ото дня, и до дна ото дна
Ради бизнеса жадных "господ"
Исполняем контракты на вывоз зерна,
А завозим кишлачный народ.

Рвут диаспоры в мелких обидах пукан:
На словах их права ущемил
Невменяемый русский Иван-оккупант,
Пропивоха, фашист и дебил.

Соловьёв кипоносных разносится свист,
Поучающих нас во всю прыть:
Если кто-то фашист – значит, русский фашист,
А иного не может и быть.

Человечишка русский, живи и дрожи.
Ты во всëм и всегда виноват.
То цыгане поднимут "мирняк" на ножи,
То от точиков зреет джихад.

То пригожинский марш, уркаганом ведом,
Опростает утробу Кремля,
То обрушит инфляция карточный дом
Заместившего импорт нуля.

Но свечою надежд осветив в глубину
Скрепоносно очерченный путь,
Мы гордимся страною, идущей ко дну,
Мы так жаждем на дне отдохнуть.