Ничему никого научить мы не в силах

Ничему никого научить мы не в силах,
Потому что, похоже, не учимся сами.
От живущих в трущобах живущий на виллах,
Рассудить, отличается разве что снами.

Сном о том, что богат, сном о том, что успешен,
Небесами любим, протестантски приятен,
Добродетелен, мирен, почти что безгрешен,
Словно Солнце с вуалью незначимых пятен.

А другому приснится газета с селëдкой,
Чугунок с неочищенной жаркой картошкой.
И что детство провëл он не жалким сироткой,
И что старость он встретит с удачей лотошной.

Только разницы нет, что в кармане: дыра ли,
Иль кошель, что вместил полновесные сольдо,
Для Того, Кто бывал с рыбаками на равных,
И на равных молчал с прокуратором сонным.

Мы пусты. Нет ни кротости в нас голубиной,
Нет ни мудрости змей, коей в Вечность вникаем.
Мы не смотрим в себя, мы не видим глубины,
Где в любом обитают и Авель, и Каин.

По поверхности снов о богатстве надменном,
О достатке смиренно скользим, словно змеи,
Но всегда ничему не учась неизменно,
И других научить ничему не умея.