В индиго окрашены лёд и снега...

В индиго окрашены лёд и снега,
Клок неба застыл алебастром,
В оставленной клетке кричит попугай:
”Пиастры, пиастры, пиастры!”

Кинза и тимьян на щербатом столе,
Февральские звёзды белеют,
Орёт попугай в сгустившейся мгле:
” На реи, на реи, на реи!”

Владелец его, опустившийся грек,
Давно видит в птице Иуду,
Пищит попугай на бордовой заре:
”Бермуды, Бермуды, Бермуды!”

И Никас, цедя через зубы вино,
Жалеет, что бедный и старый,
Ревёт попугай, наблюдая в окно:
” Корсары, корсары, корсары!”

А мартовским утром проснулся квартал,
Капель застучала по крыше,
Шепнул попугай: ” Прости, капитан...”,
И трупиком замер остывшим.

Звенит первый гром на вечерней поре,
Ключами от птичьего рая,
Пьёт розовый вермут седеющий грек,
В душе тишину проклиная.