Печатал титры пододеяльник-
простолюди́н.
Тряслись от зрелищ кипящий чайник
и стрелка-мим.
Темнеет рано — надел пижаму
вечерний быт:
притихла капля на гло́тке крана
и кухня спит.
Жужжит светильник, напившись тока:
«Прощай, слуга!»
Бледнеют шали — скучает кокон
без паука.
Хожу лениво в ночной рубашке
и пуст мой дом.
Зря самовар охраняет чашки —
конкистадор.
Тепла не будет — холодный север
большой страны.
И для чего мне японский веер
на полстены…
А дни, как лошадь, стряхнув жокея,
бегут вразброд.
И тут не то, что «какое время?» —
«который год?»
…
Сожженых тьмою грачей на ветках
воссела рать.
К утру успеют наклянчить ветра
и воспылать.