Ветрами бился о песок
И солью вод тесались скалы
Я громко говорить не мог
Удушье впало словно камень

Пучина вод, следы от ног
И приглушенье ливней грозы
Не просто в мире одинок
Не просто в чаше бьются слезы

Что ещё? Холод? пустота?
И враг томленый на чужбине
Где кисть моя и где рука
На плечи раньше что давила

Мгла серебриста перебила
Мой взгляд, что будто в пелене
Когда и где, мне кто взаимно
Отдаст все слезы на песке

И пена моря будет сниться
Ударь волна же по сильней!
Пусть гром и молния скреститься
Пусть все кипит в тебе теперь

Пусть нежно воды подтекут
Следы от ног пущай заполнят
И отливая их сотрут
Пусть лишь вода меня запомнит

Главенство истины в миру
Прискорбно бьётся правдой ложной
И утро просится ко дню
День хочет стать скорее прошлым

И заблудился плен в плену
И ярость, злобу не заметил
Не поборимая судьба
Я скалы стёр - меня стёр ветер

Перо упало в тень страницы,
Под светом алого огня
И дуновенье слипло глаз ресницы,
Слёз напитавшихся с утра

Как растелившийся экран
Скрывают глаз изображенье,
Воспоминанья о былом
И будущего отраженье

Есть прелесть в сдержанной слезе,
Она держась на веке милом,
Хранит печать в твоей душе
И сердце ею только живо

Едка, со счастья иль с печали,
Жжёт с холода, что с горяча,
Сугубо лична ли, взаимна?
На веки вечные в глазах

Слеза не от удара плетью,
Не от разбойных мук меча,
Такой слезою тяжелее,
Не выдать истину себя

От вьюги северной согреет
В удушье, как глаток уйдёт
В разлуке растоянья скрепит
В любви дыханье задаёт

Небесная роса в пустыни,
Последня капля при дожде,
Для окружающих забвенье,
Для глаз она - слеза в душе

Перо упало в тень страницы,
Под светом алого огня
И на листе вместо чернила
Блестит упавшая слеза.

СидЯ на пне, воткнув секиру в тлен,
В раздумьях пребывал варяг
Войной сожён, прошедший плен
В крови поникла голова

Задумался тогда варяг,
Куда плывёт его дракар
Из-за чего сидит на пне,
За что он бился без конца

Не мил варягу больше ворон,
Не мил ему его дракар
И отпустив секиру воин,
Надел на шею крест врага

И в жизни жизнь и в смерти камень
И камень жизнью оживил,
За смертью жизнь и смерть не жало
И жизнью смерть он победил

Скрипач теснился за столом
Колки крутить он перестав,
Чернилом линии писал
Минорны ноты на листах

Душа его была спокойна
Мелонхолична и проста
Но взор мудреностью набитый
Отображался на листах

Смычок направил, как игриво
И полилась в струнАх мечта
Неслыхано и переливно
Навеки покорив сердца

Холодный муж, лежит закрытый древом
И память запечатана в глазах
О том, где был, кому был предан
Глаза закрыты навсегда

Из пУти страха, скорби, передряг
Нашедший под берёзой гавань
Ушёл в путь вечный самурай
Уплыл в рассвет его корабль

Из тысяч множества людей
Меч положил один в могилу
Тот был, что ангел- больше сил,
Слова лишь были не под силу

Плывёт корабль, в гавань королей
И быть начнёт совсем как снова,
Глаза откроет и вздохнёт
Навечно, обновленный воин.

День наступает, новый день!
С постели встать уже не лень
Собрав все мысли во едино,
Мне голубь постучался в дверь.

Не пропустил бы ни минуты,
Напряжно сняв сомнений путы,
Темп Града - жаль что не село
Мне голубь постучал в окно.

Прохлада утренней дороги
Витиеватой, мокрой, сонной
Пункт-деревянный Божий храм
Мне голубь встретился и там

Остановившись пред притвором,
Битком набившимся народом,
Случайно глазом приглянулся,
А голубь пристально смотрел

В глазах увидел наставленье,
В канун я не спросил прощенья,
И убедившись в сожаленье
Вспорхнув тот голубь улетел.

Как будто жизнью постарел
В эпоху "знающих людей"
Я словно лист, подхвачен ветром
Лечу в страну былых идей

Идей о мире и заботе
И о любви как о киоте,
Иконы что хранит в себе,
Души прекрасной каждый день

Людей я разных наблюдаю,
Кто слаб, застенчив и печален,
Другой напротив - гордый нрав
Куда не глянь - везде он прав

И ложь видна во благо цели
И цель теряется за ложью
И ложь обходится без цели
И цель бывает тоже ложной

Всего так сразу не узнаешь
И не сказать, что очень надо,
Но не хватает многим правды,
В себе самом, внутри признанья

Скажи ка, кто твой Господин?
Признав, что он всего один,
Прикрывшись мыслями - авось,
Служить пытаемся двоим.

Из стран давно минувших дней,
Иных царей, былых идей
Как лист подхвачен с кроны ветром
Вернулся в тот же самый день.