Вот и закончилась моя баллада,
И я остался без награды.
Совсем один в кромешной тьме,
Пытался руку протянуть тебе.
И ты ее схватил, а я тебя наверх из пропасти тащил.
А мою ты руку, в тот злосчастный час, скорее отпустил,
И вниз меня, ещё живого с ухмылкой на лице ты уронил!

Ты ведь все помнишь, как я тебя от смерти спас и думал что друзья.
Но судьба сказала, что враги и вместе быть нельзя!
Тогда ты отпустил и друга поскорей забыл.
А я сейчас на небесах, мечтаю о простых словах и том чтоб быть живым среди друзей, и той что мне была мила, и улыбалась мне без капельки стыда.
А ты сейчас пируешь за то, что жив остался с того дня, когда домой пришел ты без меня.

Знаешь, дорогой читатель
Я на самом деле так себе писатель.
Пишу я так, только для себя,
И без всякого позорного питья.
И даже самым близким я боюсь открыть
Завесу тайны и оков.
Боюсь я им себя открыть,
Ведь можно столько слышать слов,
Что не хотелось бы узнать.
И эту дверь мне страшно открывать,
За ней ведь что угодно,
А я боюсь всё им читать и мнение узнавать.
И все скрываю я проворно,
Всю ночь в порыве вдохновенья,
Пишу стихи я долго и упорно,
А утром вновь сокрою все свои уменья.
Хотя и вовсе не умею я писать,
А уж тем более при всех все это зачитать.

Какой прекрасный день! Удивился я с утра,
И сразу побежал со двора,
Убежал я в лес, где сосны до небес!
И там гулял и счёт времени давно потерял,
И сколько бы бед не случилось, по итогу всё всегда обходилось.
И лес помогал, чтобы я не унывал,
И каждый день просыпался, в окно глядел и улыбался, и жизнь всю рад оставался!

Она ведь прекрасна! И я это знал,
Как же тогда, я опоздал?
Стремился куда-то постоянно я в спешке,
Хотел её удивить, счастье ей подарить.
И чтобы меня в любви и ласке хранила
Не боясь предавать всё это огласке.
Ведь она меня полюбила, сказала тогда и предала. Через неделю уже позабыла, хотя другого она не нашла.
А ведь я ей поверил, и сердце свое откровенно доверил.
А теперь каждый день слышу голос её,
И сердце в груди рвётся моё.

Званье хотел получить, как всегда
Чтобы жизнь для него была вся сладка!
На все он готов, ради счастья чинов!
Живёт он чтобы прислуживаться вечно,
Чтобы под старость томиться беспечно!
Жить он готов лишь ради чинов,
Чтобы под старость быть грозой всех полков!
А вчера на него кричал злой комбат,
Что сейчас он так, просто солдат,
Готовый за званье и честь отдать, и душу продать.

Всю жизнь не страдал!
В игры играл! По утрам чашку кофе я выпивал.
Жизнь так прекрасна, как не заметить?
Или вы хотите по другому ответить?
Я вам скажу, пропаду я в аду!
Зато жизнь проживу в сладком меду!
И пусть я грешный и беспечный,
Зато доход бесконечный!
И жить я хочу, как пчелы в меду,
Не зная когда я точно умру!
Да я ворую, но как только добычу почую.
В отрыв ухожу и под вечер шикую!
И люблю я жизнь такую, порою смешную,
Но на деле совсем не крутую.

Без рифм и оков могу я сказать,
Что не первый пытаюсь пути к ней прорвать,
Любить я хочу ее безусловно,
Чтоб могли смотреть друг на друга весь день безмолвно.
Смотреть ей в глаза глубоки и сини,
Как тогда в гололёд покрывший все иней.

Ничего мне не надо, лишь бы ты была рядом,
Ведь без тебя покроюсь я мраком.
И быть я хочу в любви и покое,
И без тебя я так беспокоен.
Думаю все, как ты одна,
Иль уж другого себе ты нашла.
В прочем ты не моя,
И решать с кем быть воля твоя.

Живёт он скучно и всегда молчит,
Никаким знакомым никогда не говорит,
О том что из всех сильнейших был в тот вечер самый сильный, о том каков на самом деле, зная что он пылкий.
Никому не говорит, всю жизнь себе твердит,
Что надо быть бы поскромнее, да к народу подобрее.

А кто-то восклицая перед всеми, кричит что горд и силен как двуглавый орёл!
А он все живёт и никому орет, о том что силен, властелин всех корон.
Собою гордись, но всем не хвались,
Спокойно живи, никого не трави.
Ведь сила дана чтоб жизни спасать,
А не дам молодых собой соблазнять.
Так он и прожил, век свой наградил,
Младым чудесным дарованием.

Сейчас он седой, наш скромный герой.
Все также молчит, а сердце кричит!
Хочет внимания, побольше понимания.
Он ведь в тот вечер с сильнейшими дрался и не понятно где сил столько набрался,
Чтобы их победить, и сердце свое молчаньем убить.

Пережил я этот день, снова впустую
И иду на ту остановку, встречать маршрутку родную.
Куда я поеду? Вовсе не знаю, ведь совсем не помню чего я желаю.
Завтра с утра под забором очнусь,
И через терни бетона снова прорвусь!
Жизни не дам, так я пропасть,
Не позволю по дороге к счастью упасть.

Жить я хочу и славу верну,
И по трудному пути я снова пройду!
Как раньше, когда по неизвестной дороге куда-то пошел, по итогу к цели великой пришел.
Поэтому снова я встану к утру, и только вперёд без оглядки пойду.

С утра он проснулся и носом в подушку уткнулся,
Так он боялся, думал пропал,
И только потом переселившись встал,
И отряхнулся, затем вокруг оглянулся.
О том что в больнице так и не знал,
Он свою жизнь наверх провожал,
Думал что в поле навсегда так и остался.

Там пули свистели, и жизни летели,
Наверх чтобы бога увидеть
И отныне никого своей стрельбой не обидеть,
И сына что один без отца здесь остался,
И отца что без сына во мраке скончался.

И вот наш герой в поту весь проснулся,
И увидев солнце над небом прекрасным,
Он улыбнулся и понял что дома очнулся,
В городе шумном, в счастье безумном.

Я иду повесив нос, вспоминая те деньки,
Когда летал как угорелый, когда не знал границ и рамок, мог уйти в отрыв всегда,
Верил сказкам я тогда, а ныне?
Все разрушены мечты, как хотелось быть мне первым и не мечтать сейчас о ней, не вспоминать, что же тогда было, что так быстро меня остановило, кому поверил я тогда? Зачем остановился? С каких пор смотрю как убегают от меня? Убегают те кого я на том самом старте подбодрил. На том, последнем для меня.

Иду, почти что плачу и вспоминаю те деньки.
И вот на встречу мне идёт, его то я и ждал.

И сразу радостно мне стало, улыбка на лице моем прям засверкала, он тот кого так с нетерпением дожидался я. И если бы не он не знаю. До сих пор дышал бы я?

Жизнь вся прекрасна,
И я в ней опасен, опасен и красен,
Младой жеребец, который нам ясен,
Как стадо овец, который прекрасен,
При этом ужасен младой удалец,
Я красен как Сталин и бел как Колчак,
Двуличен и мрачен и смысл утрачен,
Скрываться как лис, который прекрасен,
Но дай волю опасен.

Готов своровать, после пропасть.
После зажить как обычно, чтоб было вам не привычно, ведь я как обычно посмеюсь вам в ответ, на ваш пламенный привет.

Мы сидели, отдыхали, а где то там в тиши матери сидели и ждали, парниш молодых, что когда-то пропали, что за родину нашу врагов убивали.

А их матери от горя страдали, сидели и ждали, много слез проливали и вспоминали, как их совсем ещё зеленых на фронт отправляли. Война место для мужчин из стали, ад на земле! А мамы все сидели и ждали, дверей своих не запирали, для тех ребят, что из стали, что за нас с тобой воевали, кровь проливали, врагов убивали! И все они понимали, что пути домой и не знали, но не зря они погибали!

А вы ребята понимали? Что под мирным небом мы отдыхали, пока солдаты за нас жизнь свою отдавали.

Хотел бы сказать тебе я привет,
Услышав потом тот же ответ,
Но ты так не скажешь,
Ведь сердцу не прикажешь.
И я это знаю, прекрасно все знаю,
И этим прекрасна жизнь холостая,
В смысле свободна, и каждый в ней властен решать все один без всяких причин.
И я в ней решил что буду быстер,
Но все мечты полетели в костер,
Сгорев под чистую, и душу простую, оставив одну, отправились в ад, пусть там догорят.

Я думал смогу, быть первым в бегу.
Но жизнь не дала насладиться сполна.
Жизнь забрала надежду мою, что так долго я берегу.

Но жить я хочу, она ведь прекрасна, порою опасна, но все же мне не подвластна, и этим она меня привлекла, в болота те завлекла, оставив одним там умирать, глаза мне открыла, пора бы вставать.

Кто-то ноет, как слизняк,
Постоянный депресняк,
Сколько вам? Пятнадцать лет.
А вы все плачете про кучу бед,
Что настигнут вас везде,
хоть при скачках на коне!
И это ж полный бред!
Вам просто нравится страдать,
Хоть сейчас готовы умирать.
И ведь жизни не видали,
а уже себе сказали,
Что жизнь вас утомила, и на веки разгромила.
Себе сказали, что устали,
но пути так и не начинали,
Но уже в конвульсиях стонали,
Что жизнь скучна и вам вовсе не нужна.