2//
Больше не наденешь белую рубашку,
Больше в руки не возьмешь черную ту шпажку,
Боле не услышу я голос твой знакомый.
Самый нежный голос,
Добрый и веселый.
Помню,как-то за окном
Вьюга бушевала,
Снегом крыши всех домов
Разом покрывало.
В мягком кресле ты сидишь,
Вяжешь,напевая,
И под шепот клонит в сон,
Горечь забывая.
И сейчас увидишь пряжу
На столе забытом,
Сразу в памяти всплывает
Образ твой сердитый.
Если вдруг найдёт тоска,
Ты утешишь лаской,
Прячешь милое лицо
За суровой маской.
Никогда я не прощу
Все свои обиды,
Не забуду дни,когда
Наслаждалась видом
Твоих глаз,таких родных,
Но таких забытых,
Твоих полных глаз любви,
Но таких закрытых.
Ты же знаешь,что теперь
Многого не надо,
Главное,чтоб ты была
Где-то слишком рядом.

1//
У окна с завесой белой,
Прислонивши лоб к стеклу,
Крепко сжавши свои очи,
Дремлет матушка в углу.
Ждет она сынка со фронта
Днем и ночью,
Ночью, днем,
Без прерывов на яства
И на крепкий, сладкий сон.
Много было слез пролитых,
Много писем голубиных
Без ответов и вестей.
А меж тем,
Среди полей,
Далеко от того дома
Тихо тянется ручей.
Вдоль ручья идут солдаты
С гимнастерками в руках,
А идут они с засады
Доложить об их врагах.
Чуть усталость клонит в сон,
Разум затмевая,
Вдоль дороги тянет лён,
Листья развивая.
Распускается сирень,
Слышно где-то свиристель,
И от леса до пригорка
Тихо тянется капель.
Зелена уже трава,
Распустились все цветы,
А роса на их листочках
Скромно просит тишины.
Долго тянется весна,
Не умолкли ветры,
И все гонят, тащат вдаль
Изумрудны ветви.
Мимолетное сомнение
Лишь пленит солдат волнение,
Хоть безмолвно проникает
Вглубь души,всё ж убивает
Что-то мелкое снаружи,
Но бесценное внутри.
И как вдруг,из-за спины,
Шум от взрывов, выстрел пуль.
Видно это их товарищ
Скрытно ногу подвернул.
Он терпел вою боль дорогой,
И отчаявшись в конец,
Падал медленно,бемшумно
Все в канаву наш боец.
Громко крикнул он лишь: «Братцы!»,
Как из-за кустов уж надцать
Светло-русых чужестранецев.
Лица их бездушно-злые,
Штальхельм на главах сидит,
На спине шинель и китель,
А в глазах огонь горит.
Во главе немецкой роты
Строгий и высокий плут
Он из тех,кто без разбора
Знает с кем сегодня бьют.
Панцерфауст в руки взяв,
Вдруг проникло то видение,
Выстрел,глухо миновав,
Следовал без промедления.
Схватка зародилась вскоре,
Крики затянулись в поле,
Речка озарилась краской,
Алой,грубой и ненастной.
Солнце село,
Гул притих,
Беспокойство заменив
Чем-то страшным и ужасным,
Чем-то до мурашек властным,
Чем-то,что бросает в дрожь
И вгоняет в спину нож.
Стоны издавались тихо,
Кто-то суетился лихо,
А солдат всё там лежал,
Умолял и погибал.
Кровь струилась врозь по венам,
На пути к прекрасным переменам.
В миг,искра перед глазами,
Всё сгорало со слезами,
Которые застыли навсегда.
Потеряв сознание,вдруг,
Слышно: «не сдавайся,друг!»
Те слова вершили гордость,
Затмивая весь недуг.
Свет погас..кругом лишь тьма,
Холод,слякоть,ветер,мгла,
Пустота кругом граничит,
Верну смерть ему величит.
Звон,и вдруг,
Очухавшись в палате,
Пред глазами всё плывёт,
Силуэтов очертания
Прорисовывал пролёт.
Чуть в улыбке растянувшись,
Мог наверняка он знать,
Пока помнят о солдате
Не прийдется уж под пулей погибать.