Стихотворения в прозе

Я оставил след,
Как тающий снег.
Почему-то я слеп?
Но отвечу лишь нет!

Может мой гнев,
Усыпил успех?
Это для тех,
Кому нравится стих!

Я был в выборе тем
И решил просто рифм
Написать на лист,
Чтобы получить текст.

Это мой верх,
Это мой ритм
И получше есть,
Поэты,я о них.

А это всё бред,
Хоть и мой стиль..
И я написал сил,
Может это не так?

Так дай же мне знак,
Хоть я влюблён в такт,
Этого творчество,брат,
У меня есть сайт.

Я зависаю в словах,
Точно в мечтах
И читаю словарь,
Своих записей фраз.

Я с ума сошел от строф
И лежу в больнице от строк,
Я б сказал себе оф,
Но говорю ок.

И я продолжаю свой пис,
Потому что люблю петь
И чтоб духом не пасть,
Я вновь открываю тетрадь.

Какая красивая девушка идёт,
Вся в прозрачном одеянии,
Меня очаровывает собой,
Своей восхитительной красой!

Почти связанные искрою,
Наши чувства во сгорают,
Что мне аж хочется с тобой,
Связаться вместе судьбой.

Она на другую не похожая,
Необыкновенная Прохожая
И тут же угасает влюблённость,
От понимания душ мировоззрения.

И я сдержано промолчал,
Потому что нам не по пути
И мы с тобой разные,
В ответах земных.

Может когда нибудь встретимся,
Когда наши мнения изменятся,
А сегодня я так и продолжу
Искать истинную попутчицу.

Потому что тебе слишком мало,
Может потому что тебе жалко?
Тебя гвоздь не устраивает в лопате,
Тогда ты просто Прохожая.

Твоя непреодолимая крепость,
Хранит в себе верность,
Что тебя мне не встретить,
В вдохновляющий вечер.

Я повернул время вспять
И заглянул в будущие вновь,
Чтоб увидеть ту явь,
Которую видят от очь.

Но не могу я представить себе,
Как ты выглядишь в жизни
И я точно задуваю все свечи,
Чтобы хотя-бы увидеть твой лик.

Но из подбора всех лиц,
Не подбирается вид
И я уже полностью вник,
И собрал шедевр из спиц.

Я связал всё что возможно
И не возможно для них,
Чтобы можно было возлюбить
И не отпускать этот миг.

И я знаю что это не та,
Которая быть должна,
Но это было не так
И она в мои двери вошла...

Мы уже говорили об этом,
Точно нахлынула волна
И на меня обрушился шквал,
И я так и не ответил ответом.

Дежавю увидел в глазах
И все на своих местах,
Может это всё бог,
Делает такой итог?...

Я оставил миф в стороне
И живу этими фразами,
Которые мне дороги,
Как и эти мгновения.

Я знаю что так и должно быть
И что мы ещё раз увидимся,
А пока я буду продолжать плыть,
Ты на всегда оставь мене смысл!

Мы были бы вдвоём
И жили бы вместе,
Строили бы жизнь,
Но мы разошлись.

Растаяло солнце в воде
И замёрзла луна небосвода,
Очередной день прошел
И рассвет новый пришел.

Этот стихотворный аккорд,
Точно русский оркестр,
Как по вкусу рецепт,
Для тебя этот всплеск.

Падает на землю белый снег,
Зима пришла ко мне в дверь,
Скоро настанет новый год,
А я по прежнему топлю лёд.

Я сочиняю стих за стихом,
Для кого этот новый абзац?
Может от фонаря этот ом?
И не уйти от моих фраз.

А я так хочу убежать от себя,
Но почему-то на месте стою,
Может это просто не по мужски?
И я дальше продолжаю жизнь!

Я зубы крепко сжимаю,
Чтоб не боятся жить.
Меня мысли посещают,
Что нужно быть сильным.

Я руки не опускаю,
Ведь я мужик
И всё вновь начинаю,
Проживать миг.

Я бы сдался без боя,
Но воспитание другое,
Я влюбился в прозу
И пишу эту дозу.

Ты завидуешь птице,
Что так летает высоко
И бьётся сердце твоё,
От свободы парить.

Ты летаешь в мечтах,
Создавая шедевры
И читаешь в листах,
Эти безумные тексты.

Я Безумец с умом,
Чтобы вновь полететь,
Подумай думом
И возьми парашют.

Ты хочешь быть птицей,
Но люди не летают по небу,
Но ты можешь сесть в самолёт
И полететь разрезая полёт.

Я восстал из молчания рукотворной строки
И как Пушкин сочиняю поэтично стихи..
Мне благоволит суровая и добрая жизнь,
Я построил с летами́ фирменный стиль.

Мне не составит труда опрокинуть слова,
Точно всё запихнуть в звучание рокка.
Больше двадцати лет я пишу эти абзацы,
Разбирая по не понятным буквам абстракты.

Краткое изложение разговора, экстракт,
Эти аббревиатуры точно зелья здоровья
И я написал это точно школьный диктант,
Чтобы заработать свой первый финанс.

У сильных женщин — чашка чая в руках,
Пар,что тает, как несказанные фразы.
И узор из усталости на висках,
И взгляд,устремлённый куда-то сразу.

У них дом — это книга, открытый лист,
Где меж строк тишина гуще клена.
Где сюжет порой замирает,как свист,
Не долетевший с холодного склона.

Их смех — это вспышка в кромешной ночи,
Яркий,щедрый, но очень недолгий.
Их печаль не измерить ни в чьих плечах,
Она— даль, где теряются все дороги.

Им бывает страшно: не гроза за стеклом,
Не разруха,не гул пересудов,
А тот самый,невысказанный ком,
Что растёт из невыплаканных будней.

У них есть своя невидимая нить,
Что скрепляет рассыпаться готовый мир.
И умение просто— молчать и любить,
Когда любить невозможно— по условиям игры.

Их сила — не в броне, не в стальном стержне,
А в умении каждое утро вставать
И,пригубив ту самую чашу до дна,
Тихо-тихо себя утешать:
«Ничего.Мы ещё поживём.
Посмотри,как берёза за окном светла».
И гладить того самого кота,
Что,как эхо, мурлычет: «Всё пройдёт. Была. Не была».

И в конце: «ты узнала себя?»,
Тихий вздох, и слезинки на щеках...
Если это знакомо до дрожи —
Значит, где-то внутри, вопреки всем и вся,
Теплится тот же огонь. Береги.

Я знал любовь,прекрасную мою
И неумолимо молитвою судьба,
Что так распорядилась мною,
Из князя в грязи стать сурово
Печальный вид и низкий быт,
Который в жизни как чайник,
На газовой плите кипит,
Хоть заваривай зелёный чай,
Не куда не денется печаль.
От работы,грубый май,
Оставил мне в памяти печать,
Для воспоминаний о серчать,
Когда жизнь очкарика потрепала..
И лишь крошки доставались мне,
Люди не дали духом пасть
И я с колен на ноги встал,
Почему-то для меня был смысл,
Не упасть в глазах людей на ниц,
Всему есть свой предел,
Когда не было границ,
Лишь невидимый взор...
Нужно было думать головой,
Когда ночь настанет накануне,
Тогда нужно не упасть в нокаут,
Я знал её не знающие желания..
Когда её развеял я мечтания.

Ты не вернёшь мне время
И не повернёшь его в спять,
Эта драма цепляет за душу,
Я построил бы чувства...

Но так и не строятся любы,
Только разные Люды,
Что уже тревожные судьбы,
Наша карма растёт...

Точно оловянный солдатик,
Часы идут точно на месте
И я с того же самого теста,
Точно Колобок слеплен.

Походу глубинный чертог,
Находится в чреве,
Да-до лампочки честно,
Просто жалко-у пчёлки...!

Я открыл для себя новый мир,
Но боюсь что это всё вирт,
Судьба со мной флиртует,
Неразгаданный миф.

Я забрал бы слова все назад,
Но я уже что хотел то сказал:
Я долго ломал свою жизнь,
А она так и не сломала свой стиль...

Ломаные кости становятся крепче,
Не кому не понять эту суть:
Я стираю подошву на кедах,
Это игра стоит восковых свеч...

Я с тетрадкой и ручкой умру,
Когда-то мечтали о цели,
Теперь только дороги проходим,
Поэт,стал чем-то больше на сцене.

Строчки, искушение тела
И у меня начинаются ломки,
Походу не хватает мне дозы,
Я как наркоман этих слов.

Зимой в бабушкином саду росла не простая ёлка: низкая, с корой, чуть мерцающей в морозном свете, и иголками, что шептались на ветер, как старые соседи.
В канун праздника внуки — брат и сестра — пришли к ней, и в их воображении уже горели гирлянды, лежали коробки с лентами, и за столом раздавался смех.
«Срубим, — сказал мальчик, — и будет у нас праздник».
Бабушка прикрыла платок ладонью и тихо сказала:
«Не простая это ёлка. В её корнях — память.
Вырубите — и она умрёт молча».
Дети захихикали, не восприняв всерьёз, и ушли спать.
Но ночь тянулась долго: луна взошла тонкой серёжкой, и лес, казалось, задержал дыхание.
Тогда ёлка заговорила — голос её был нечеловеческий: глубокий, шелестящий, как влажный ствол, который помнит дождь.
«Я страж, — прошептала она. — Мне не нужны ленты и огни. Оставьте меня — и я исполню одно искреннее желание». Мальчик вспыхнул в предвкушении:
«Пусть к нам придут лучшие подарки!»
Девочка молчала.
Её мысли возвращались к бабушке — к ночным кашлям, к тому, как та укрывает плечи пледом, чтобы согреть остывающую печь.
Сердце сжалось.
Не для себя.
Для неё.
«Пусть бабушка увидит ещё один рассвет, — прошептала она. — Пусть ей хватит сил и тепла до весны».
Ветви всполошились, как страницы книг, в воздухе повился смолистый запах, и над верхушкой на мгновение повисло тонкое золотистое свечение.
С ветки скатилась прозрачная капля, блеснула и упала на снег, оставив едва заметный кружок.
Ёлка ответила:
«Желание принято.
Но дар приходит с обещанием — его надо лелеять.
Каждую зиму приходите: откапывайте снег, укрывайте корни, приносите пледы и опилки.
Забудете — и я забуду».
На утро бабушка проснулась иначе: кашель стал тише, лицо посвежело, и улыбка застыла на губах, как теплый уголок домашнего света.
Мальчик огорчился — под ёлкой не лежало никаких подарков — но заметил иное: возле дерева появилось необычное тепло; птицы садились смелее, снег у ствола подтаял раньше.
Это было первое, хрупкое доказательство чуда.
Они приняли условие всерьёз. Весной откапывали ёлку, аккуратно сгребали солому и листву; к холодам укладывали вокруг корней пледы и мешки с опилками.
В тихие снежные дни приходили вновь, крошили хлеб для птиц, шептали дереву простые слова — и забота вошла в их жизнь как новая, верная привычка.
Мальчик, прежде жаждавший мгновенной радости, медленно менялся: он понял, что счастье можно отложить ради более важного — научился ждать и отдавать.
Время текло ровно, как годичные кольца.
Ёлка крепла; под её ветвями плелись семейные истории, на тех же ветках садились знакомые птицы.
В морозные вечера в санях привозили бабушку, укутанную пледом, и слушали шорох иголок, будто чей-то мягкий аккомпанемент.
Бабушка дожила до весны: кашель стих, на лице воцарилось спокойствие, и в её голосе, когда она рассказывала о том, как дети отказались от лёгкой радости ради её жизни, звенела благодарность — тёплая, искренняя.
Прошли годы.
Дети выросли, бабушка уснула спокойно, а к ёлке по‑прежнему приходили каждую зиму: откапывали снег, подстилали солому и пледы у корней, крошили хлеб птицам, говорили с деревом как с живым другом.
Обет, данный в лунную ночь, не вышел на площадь с лозунгами — он сел в мелочах, в обычаях, в следах на снегу и в полустёртых голосах, что возвращаются к стволу.
Нить эта оказалась тонкой и прочной одновременно: из незаметных поступков сложилась не торжественная речь, а домашняя, верная молитва.
Музыкой её был шорох иголок и ровное дыхание ночной деревни.
И однажды тот мальчик, уже не мальчик, остановился, прислушался — и всё стало ясно.
Любить — значит беречь.
Тихо.
Без суеты.
На всю жизнь.

В день Рождества, чествуем* рождение,
Не Господа, а нашего Отца.
И каждый раз, мы были в изумлении,
Сиянию глаз и Ореол его лица.

На улице метель и воет вьюга,
Земной покров обледенелый.
На сердце скорбь и вечная тревога,
Не успокоит душу, взгляд унылый.

Ты научил нас, в дружбу верить,
В порядочность и доброту людей.
Достойно жить, в себя поверить,
Быть честным, и чуток мудрей.

Мы все твои заветы выполняем,
И помним всё, о чём ты нас учил.
Святую ношу Память, оберегаем,
Чем дольше помнят, дольше жил.

Ты наш родной, наш милый Папа,
Всегда в душе, в наших сердцах
Мы благодарны, что ты и мама,
Любили нас, в незримых орденах.


© Copyright: Матрона Резникова, 2025
Свидетельство о публикации №125122500563

Для кого эти слова я пишу?
Я бы давно уже бы покончил..
Писать эти строчки из мыслей,
Но мне не даёт совесть покой!

Может Поэт это вымысел?
Но почему то дрожит мой покрой...
От слов кожу трясет от мандража:
От очередного видео монтажа...

Я не знаю куда себя деть,
Сегодня всё как всегда,
Я с работы пришел где то..
В пол пятого вечера.

И опять открыл блокнот,
Телефон точно словарь
И я в нём записываю
Слова для стихов.

Мне пора ложится спать,
Время двадцать два ноль ноль,
А я втыкаю в тетрадь
И сочиняю в нём свои строфы.

Ты закончил читать последний листок,
Это начало моего первого сборника стихов,
В котором стихотворения в прозе чуток,
А всё остальное поэма наших чертог.

Походу я добился того-чего хотел от текстов,
Это продвижения с популярностью строк,
Но мне так сильно не хватает фанатов,
Что я сам не свой в этой жизни из снов.

Я ещё не закончил свой последний абзац,
Скажи почему ты-мне больше не брат,
Потому что я развел Чёрное море руками
Когда Солнце с Луной не были вместе?

Я забыл сколько стоит любовь,
Которую не купишь за деньги,
В которой существует и боль
И светлый рассвет после тьмы.

И вот ты читаешь вновь,
Мой новый поэтический стих,
Который точно из снов,
Моих зрительных сновидений.

Я был как привидение прозрачным,
А теперь видишь меня настоящим,
Зачем мне быть пиитом?
Лучше я буду звездой!

Чтобы призрак вернулся человеку,
Чтобы не выбрасывать в мусорку
Эти все рукотворные тексты,
И знай что я не пальцам деланный!

Наступает утро, сердце замирает,
Вдруг увижу ясный, мудрый взгляд его.
Он расправит крылья и взлетит как Ангел,
Светом озаряя, лик и чело моё.

Обращусь я к ветру, донести дыхание
Чистого объятия утренней зари.
Одаривши вздохом и очарованием,
Наполняя счастьем земной суеты.

Пусть одарит землю воздухом свободы,
Вкусным изобилием, радостью людей.
Приземлившись, Ангел, своим опереньем,
Растворит ненастья, прибывшим извне.

Мудрый взгляд, лучистый, словно взгляд от Бога,
Наполняет души чистым естеством.
Как же счастлив Ангел, сердца собирая,
Будто луч Надежды, перед Рождеством!


© Copyright: Матрона Резникова, 2025
Свидетельство о публикации №125120608923

Нас трое альпинистов,
Задача нам дана:
Подняться на шесть триста,
Без отдыха. Без сна.
И там под снежной шапкой,
Свисающей с вершины,
Установить взрывчатку,
Для схода вниз лавины.

По нашим всем расчётам,
Она, скользя по склону,
Немецкую пехоту
К чертям снесёт с разгона.
А танки их увязнут.
Враг потеряет силу.
Все сволочи здесь лягут!
В ледовую могилу!

Метель, та, что внезапно,
Застигла нас на гребне.
Сбивала с ног нещадно,
Всех ставя на колени.
Верёвка перетёрлась,
За острый выступ скальный.
И наш товарищ, в пропасть
Ушёл по вертикальной!

Он не кричал в испуге,
Истошно надрываясь.
Он лишь раскинул руки,
Я понял так – прощаясь!
Но горы не напились,
Одной им смерти мало.
Они воодушевились,
И начали сначала!
К исходу дня сорвался
Второй! Под вой метели!
И я один остался,
В семи шагах от цели.

С рассветом всё вдруг стихло,
Угомонился ветер,
И снег, что сыпал лихо
Весь прошлый день и вечер.
Я заложил взрывчатку.
Шнур подпалил. Отпрыгнул.
И снеговую шапку,
Вниз взрывом опрокинул!

По нашим всем расчётам,
Она, скользя по склону,
Немецкую пехоту
К чертям снесёт с разгона!
А танки их увязнут!
Враг потеряет силу!
Все сволочи здесь лягут!
В ледовую могилу!

Я помню твой любящий голос,
Который мне искренне говорил:
Я так сильно тебя люблю,
Что не утихает в океане цунами...

Я знаю что ты однолюб,
Что любимая страсть между нами:
Я с тобой все дороги пройду,
Но ты не примешь меня со стихами.

Боюсь,я так и останусь один,
Ты не зайдёшь в реку дважды,
Я о тебе подумаю трижды,
И скажу это всё вымысел.

Михаил Манжура

Антон из НПС - прекрасный человек сам есть ,
Утро и день прекрасный, радует меня ,
среди людей я вижу на строительстве тебя,
весёлый и молодой Антон из городка страны ,
в одежде тёплой под зиму декабря ,
трудился он на складе у станка ,
крутил и гнул он арматуру в палец толщиной,
сам улыбался и был весёлым парнем сам ,
мелькали дни и календарь прораба , Антон всегда любил свои
мечты ,
задумал он купить квартиру в ипотеку и быть счастливым человеком ,
за 25 вот лет ему исполнится недавно ,
и молодое поколение страны, всегда поддерживает порядок правил ,
Всегда есть новые законы и новые возможности граждан и развитие страны , Антон один из правильных людей, какие ездят на работу за идею ,
сейчас работать за идею совсем не так легко ,
но мы совсем немного разные характером среди работ ,
работать с ломом и лопатой 15 лет не каждому дано ,
Когда вокруг или тебя, есть в жизни красота.
Представь как ты работаешь 15 лет одним рабочим только ,
мне кажется сложилось всё прекрасно или плохо ,
но стать богаче рабочим, никак нельзя ,
и уходить от скандалов по работе просто так - нельзя ,
всё нравится Антону сейчас и я горжусь работой его только.