Молитва матери

Он рос весёлым, смелым, озорным,
Ему влетало всюду то и дело,
А мать была спокойна: ее сын
Себя не даст в обиду, как хотела.

С дошкольных лет неугомонным был,
Обиду не терпел, давал всем сдачи,
И там, где мальчик бы другой и взвыл,
Он терпит и не охнет, не заплачет.

А в школе был каким он сорванцом:
То ранец свой он на плафон закинет,
Состряпает с гримасами лицо,
То однокласснику за что-то двинет.

Ох, мама в его школе — частый гость,
К учителю, к директору — уж знает,
Зачем ее сердитый школьный босс
Беседовать о сыне вызывает.

Но годы шли, мальчишка взрослым стал.
Всё впереди течет рекою бурной,
Но понял он однажды, что устал
От жизни непутевой, неразумной.

Перекрестилась мать: «Да неужель
Не будет колобродить, хулиганить?
Женить сыночка б надо поскорей,
Чтоб к прошлой жизни не вернула память».

А парень пару раз и подарил
Букет цветов одной девчонке юной,
И раз поцеловал, когда ходил
С ней вечером под небом звездным, лунным.

— Я не прошу тебя, Снежана, ждать,
Я ухожу, быть может, не вернусь я,
Прошу одно — лишь маму навещать,
За маму больше всех, пойми, боюсь я!

Не думал раньше так вот я о ней,
Смешным и легким в жизни все казалось,
Теперь я знаю: матери добрей
Нет никого на свете! Постараюсь

Достойным стать я матери своей,
Чтобы ни в чем, родная, не нуждалась,
На СВО иду я средь друзей,
Нас в добровольцы много записалось.

— А вдруг... А если не вернешься ты?
Подумай, что с твоею мамой станет?
— Я обещаю, смерть мои мечты
На СВО, Снежана, не застанет.

Не надо отговаривать меня,
Решил я так, во мне ведь столько силы!
И никакая там баба Яга
Мне не страшна, да чтоб ей пусто было!

А маме он потом уж позвонил:
«Не плачь, солдатом стал почти мгновенно!
На СВО твой непутевый сын.
Не буду портить, мам, тебе я нервы».

Как мать кричала, слез поток пустив,
Как умоляла Бога: «Пусть вернется!»
Об этом лишь догадывался сын,
Ведь он всегда для мамочки был солнцем.

Но он мужчина, всё решил он сам,
Он в бой пойдет за Родины победу,
Слеза скатилась к розовым губам,
Которые шептали: «Я приеду!»

И вот он, настоящий первый бой,
Не по экрану, наяву и страшный,
Вчера смеялся друг рядом с тобой,
Сегодня он среди героев павших.

И кажется все просто жутким сном,
Вот, кажется, толкнут, и все исчезнет.
И будет течь речушка за бугром,
Бежать Снежана в светлом платье летнем.

Мамуля снова скажет: «На бочок другой ложись, чтоб худу не присниться.
Не бойся, мальчик, мамочка с тобой,
Ты спи, сомкнув усталые ресницы».

Огонь и дым, и кровь, и слезы, крик —
Вот явь какая, страшная и злая.
И здесь судьбу решает только миг —
Жить на земле иль взять билет до рая.

Но в наш изменчивый жестокий век
Ни в чем нельзя уверенным быть, все же
К войне, и к ней привыкнет человек,
Но будет взгляд его намного строже.

А сердце перестанет плакать, ведь
Не хватит слез, чтоб всех друзей оплакать.
Здесь будто воин, а душой не здесь,
Он там, где его сердце, его память.

Последний бой. Парнишка выполнял
БЗ среди друзей своих надежных.
Отряд его под бабу Ягу попал,
А там живым остаться невозможно.

Парнишка видел взрыв и черноту,
И весь отряд осколками накрыло,
А мать, держась за сердце, в ночку ту
Христа спасти сыночка все молила...

И выполз он, рванувшись сквозь огни,
Сквозь пепел, землю, черные завалы,
«К своим, к своим! Да где же все они?»
И понял — из отряда всех не стало.

Он шел, шатаясь, как подбитый конь,
Держась за раны, что огнем горели,
Он шел к своим, там мама, милый дом,
Его Снежана, соловейки трели...

И он дошел. Солдаты, медсанбат,
И куча операций и уколов.
И все же был он несказанно рад,
Что жив и очень скоро будет дома.

А медсестричка, делая укол,
Узнав от парня адрес его мамы,
Ей написала: «Выжил и дошел,
На ноги вот теперь поставить нам бы».

Какое утро, солнышко в глаза,
Весна в Ростове и смех пациентов...
Давно судьбины сильная гроза
Не позволяла радужных моментов.

И сквозь бинты любимый силуэт,
Духи ее, той девушки, Снежаны,
И голос мамы, как из рая свет,
Парнишка еле шепчет: «Здравствуй, мама!»

Все впереди, как быстрая река:
Веселье свадьбы, дети, жизнь с любовью,
И каждым утром мамина рука
Сыночка крестит вновь у изголовья!