Бабуля .

Умерла бабушка у меня. Очень жаль, она меня так любила. Остался маленький домик в деревне, да и то заброшенный. Всю жизнь трудилась, ничего ценного не оставила после себя. Вещи старые, давно вышли из моды, даже если и новые, то никому не нужны. Одним словом, старье, барахло, выкинуть жалко — родной человек. Все-таки память как-никак.

Грустно без бабушки. Придешь, помню, а у нее такой приятный запах — жарит пирожки, с мороза такие вкусные, горячие. Слюнки текут. Поел, лег на кровать, кровать еще древняя, как и бабушка — такая железная, с сеткой. Лежишь сытый. Пирожки с мясом прямо во рту тают, как мороженое. Татарский рецепт. Очень вкусно. Мясо еще хорошее, не то что сейчас — напичканное антибиотиками.

Бабушка держала своего поросенка, кормила его хорошо. Только лежу я и думаю: ведь жалко его. Помню, такой маленький был, розовый, носик пяточек. Мы ему даже имя дали — Фросик. Он все время фыркал. Мы даже с ним играли часто.

В общем, стал он мне как друг, товарищ и брат. И вдруг — раз! — и не стало его. Я даже всплакнул. Что за жизнь такая, кто ее придумал, что надо убивать бедного розового поросеночка? Гнаться за ним с ножом, как маньяк. Все в крови. Он бедный визжит, плачет. Я представил, что за мной гонится великан с ножом. Он уже котел повесил над костром, сожрет меня с потрохами. Меня сейчас вырвет от такого пирожка с моим другом.

Тьфу! Надо гнать такие мысли из головы. Опять лезут. Вот коровы на мясокомбинате ведь все понимают, они стонут и плачут, когда их ведут на убой. У них даже слезы текут из глаз. Ведь они верно служат нам всю свою жизнь. Они сами уходят со двора, вечером идут домой, думают: «Дам молока хозяину». Я пришла в свой теплый дом. Хозяин мне как папа, а хозяйка — как мама. Не знает бедное животное, что ей придет конец, и ее скоро съедят.

Да, жалко животных, зачем их убивать и есть? Разве по-другому нельзя? Вот бы на деревьях росла колбаса, сосиски. Может быть, не буквально, но по вкусу. Здорово! Все бы животные были живы. Просто они бы приходили к нам в гости, мы бы играли с ними.

Я думаю, львы, волки и другие хищники не любят людей, злятся на них за то, что они животноеды. И при случае нападут на нас, отомстят за своих братьев. Стоп, но они сами едят животных поменьше ростом. Да, бред какой-то, все неправильно. Никто никого не должен есть.

Помню, в детстве сижу в песочнице, смотрю на небо, а оно такое голубое. Так мне хорошо, счастье сплошное. А теперь — одна кровь на Земле. Все друг друга поедают. Даже косточек не останется. А люди? Есть тоже хищники. Ревут: «Я тебя сейчас разорву, когда деньги отдашь!» Хорошо бы ему приделать голову льва, было бы видно издалека, что надо подальше держаться от него.

И почему одни богатые, у них миллиарды, а другим совсем нечего есть? Одни живут на съемных квартирах, другие живут во дворцах. Вот бы взять все и поделить поровну. Пардон, уже делили — ничего путного не вышло. Опять кровь, брат брата сожрал. Что же делать? Тупик. А смерть — кто это? Это живое существо? Ведь она нас съедает. Не буквально, но готовит блюдо из нас для Земли. В паре работают.

Земля вроде матушка, но нами не прочь полакомиться. Вот круговорот воды в природе — хорошее дело. Все, что мы накосячили, смоет. Но вот круговорот людей — что-то не очень. Рождение — смерть. Здорово бы было: я не старею, вечно молодой, я не болею и не умираю. Рядом моя матушка, бабушка и прабабушка, детки и внучата — все здоровы, сыты, с жильем и никогда мы не умрем.

В общем, как в песне: «Пусть всегда будет Солнце, пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я». Ой, что-то меня пирожок разморил. Видно, я уснул, но сон такой хороший. Сладкий сон. Жалко, нет бабушки.