Закрытая дверь.

«Тут живут по много лет
Кто не видал Христа скелет».
Бог непорочной деве дал
Ген в сон - обычный свой портал.
У Бога значит есть программа,
Чтоб девственница стала мама.
Но та программа не нужна.
Пропадёт в мужьях нужда.
Когда в душах людских пожар,
Чтоб защитить людей от кар.
Господь создал свой Аватар.
И Аватару Он дал дар.
Йешуа обещал вернуться.
Как жить? Вопросы остаются.
Не верят многие особы:
Он среди нас, нам в день особый.
Им бы угнать эту мечту.
Дальше, подальше в пустоту.
Нет веры. Значит, нет желанья.
А в пустоте нет и старанья.
Им легче верить в конец Света.
Чем, то, что жив! И живёт где – то.
Сын Божий если среди нас!
Так не поверят в тот рассказ?
Он раньше звался Йешуа.
Спаситель! Он наделал шума.
Родился у своей церкви
Война, нужда и кровь в крови.
Еда не слаще чем морковь
Он появился в мире вновь.
Невинные страдают дети
Таких мест много в целом Свете.
И среди этих вот детей
Он рос и его друг злодей.
Тот мальчик, что с рожденья вор.
И на него наслал позор.
Его, пытаясь изменить,
Понять и вновь, и вновь простить.
Сам в результате пострадал.
Преступником без греха стал.
Издевательства тюрьмы.
Он принял не за что пойми.
Попал в тюрьму. Там обижали.
А тот «дружок» был крепче стали.
В тюрьме «друг» стал авторитет.
Вор в уваженье в момент.
Но получив удар в две точки.
Тот умирает от заточки.
За «друга» стало очень больно
Он как виновным был невольно.
И выйдя скоро на свободу.
Он вновь решил познать природу.
Но попадает в жизни – днище
Бомжи и свалка, пепелище.
Он в церкви скромно стал стучаться.
Но не услышало, то братство.
Толпа набожных людей
Его гнала, гнала взашей.
Назвался, а ему не верят.
Просился, запирают двери.
Всем им подай, покажи чудо.
Он так не может. Ему худо.
Его боль не замечают.
А в молитвах его чают.
Он пока среди бомжей.
Среди слабеньких людей.
За то, что жизнь опустилась.
Попали они к нам в немилость.
И почему таким путём
Он к нам пришёл? Мы не поймём.
Попросил краюшку хлеба.
А тот собаку кормил слепо.
Ему дают иногда милость.
Его любовь ему приснилась.
Он сгинет, если не помочь.
Он Божий сын, а может дочь.
А имя может быть любое.
Поймут о том за упокоем.
Но верю я, что есть народ
Его узнает и найдёт.
Зачем второе воскресенье?
Не примем? Примем? Населенье?
Уже мы не дикари.
Не вешаем и не морим.
Он нёс свой крест, изнемогая
В прощенье есть ключи от рая.
На лад дело не пойдёт.
Пока согласье не придёт.
С ним два разбойника распяты
Прощенье просишь? Значит прав ты!
Великая та была пятница
Йешуа - Иисус помаялся.
Страдал и умирал спаситель,
Чтоб защитить нашу обитель.
И Ирод ждал его чудес.
Йешуа мог творить с небес.
Прокуратор тот Пилат
Отправил убивать солдат.
Он был поруган и избит
Венцом терновым был накрыт.
Колючие его куски
Впивались в череп, боль в мозги.
Смерть на кресте считалась рабской
Мучительной, позорной, адской.
Он пригвождённый же к кресту.
Стоял геройски на посту.
Испытывал мученья жажды
Он за людей страдал однажды.
Крест деревянный - жизни твердь.
Нёс на себе. За людей в смерть.
Так не дадим же мы теперь
Такое сотворить. Поверь.
Своею кровью наделив
Жизнь местом так определив.
И от грехов людских любя
Щит стал им от самих себя.
А те не поняли его
Давай делиться всё равно.
И его имя запятнав
Друг друга убивать начав.
Не думают объединиться
Как будто Смерть у них царица.
Творят искусственно барьеры.
Мир и любовь – вот символ веры.
Как быть дальше? Я не знаю.
Они себя поубивают.
Пусты его будут слова
Когда царь Деньги голова.
Они друг другу не уступят
Когда власть цель и смысл их сути.
Дракон вдруг подошёл ко мне
Заплакал при большой луне.
Я слезу ту подобрал
И сообщить всем обещал.
Услышат меня, не услышат.
Но эти слёзы идут свыше.
А может, хватит держать меч.
Достаточно друг друга сечь.
Нам чаще надобно стараться
Друг друга понимать пытаться.
И зная братьев своих тех
Делится с ними это грех.
Всем бы да объединится
Господь простил бы наши лица.
Но не услышат много нас
Им деньги, власть другой указ.
Идёт борьба за власть, за злато.
Им больше ничего не надо.
Не думают они, что там
Господь их спросит за всё сам.