РАДА

Среди пятнадцати красавиц дочерей,
Что родились в гареме у царя,
Шестнадцатая родилась дурней,
Каких не видела еще земля.

Родив дитя, мать испустила дух-
Прекрасная, как лунный свет.
Царь Дарий оставался глух
К мольбам забыть ее — любимой больше нет!
Дитя свое он видеть не желал,
Но слышал, что уродлива, как дэв.
Он по любимой годы тосковал,
А дочь свою простить он не хотел.

И дела не было в гареме никому
До крошки, что убила свою мать.
Там в культ свою вводили красоту,
О добром сердце стали забывать....

Так и росла она, забыта всеми
В самых далеких комнатах гарема.

Сменялись няньки у люльки малышки,-
Опальной царевне служить не престижно.
Никто не приходил, не навещал
На праздники никто не звал.
А колыбельные- ей ветер пел,
Да лунный свет, что на нее глядел.

Так и росла в заброшенном саду,
Среди остатков матери вещей,
Играла с птицами, с котами и всему,
Была радушна- Радость жила в ней.
Смеялась солнца каждому лучу,
Цветку, что расцветал средь трав,
Улыбкой озаряла все вокруг,
Был нежен, радостен в ней нрав.

Когда встречался кто-то в жизни ей
Всяк на уродство ее намекал,
Иль говорил, что не видал страшней,
И что она ужасна, как шакал.

Всплакнет, бывало девочка чуть-чуть
И вновь забудет боль свою скорей,
Бегут к ней белки,слезы промакнуть
И на ладошку сядет соловей.
Он ей поет о сказочных краях,
О мире, где живет любовь,
Она его качает на руках,
Он же ей трель заводит вновь.

И светится опять ее лицо.
Улыбка озарят все вокруг.
И радость окружает вновь её,
И радует при ней живущих слуг.

Когда же звуки праздника доходят
К ней в дальние палаты во дворце,
Она танцует и легко выводит
Все песни, что поются в далеке.
Лежит, бывало и тихонько грезит,
Вот скоро и за ней пошлю,
Что сестры вспомнят и отец заедет
А может пери добры придут.

И вот, однажды чудо приключилось,
Вошла к ней женщина, прекрасная лицом,
Такая, как во снах ей снилась,
И нежно обняла ее.

-Дитя, моё чудесное дитя!
Я твоя тетя. И прости меня,
За то, что ты живешь вдали от всех,
За то, что брат свершил сей грех,
И отлучил тебя от дома, и семьи,
Прости, о Рада, девочка прости!

Малышка засмеялась нежным смехом
Спросила женщину, при этом:
- Ты пери? Из долины снов?
- Я твоя тетя Ярали, моя любовь!

Давным-давно была я замуж отдана,
В далеком крае много лет жила ,
Теперь на родину вернулась вновь,
Когда муж умер, стала я вдовой.
-Мне очень жаль, что умер твой супруг,
-Мне тоже, милая, ведь лучший друг,
Мне был всегда он. Свет моих очей,
И боль унять ничем теперь
Я не могу уж много дней подряд,
Ведь дети выросли. Свой лад
Ведут и в семьях счастливо живут.
Дворцы, сады и храмы создают.

Теперь приехала я к брату наконец,
И вот узнал, что отец
Когда ты родилась, тебя изгнал
О,как он мог? Ведь он же знал,
Что ты- рожденный плод любви его.
- О, тетя! Не ругай его!
Ведь я убила мать свою,
Она в горячечном бреду,
Лишь только дав мне жизнь ушла,
А я осталась. Некрасива я.
- О, боже, деточка моя!
Ты не в ответе за божие дела.
На все ведь воля высшая его.
Ты не красива? Ну и что!
Ты милое и доброе дитя,
В твоих глазах и солнце и луна,
И в сердце радости живой исток.
Любовь и мудрость! И еще
Прощение, принятие, покой.
Ты свет любви живой!
Ты чудо, кое не сыскать!
Позволь мне матерью твоею стать.
Позволь любить тебя, заботой окружить,
Всю нежность сердца на тебя излить.
Учить всему, что знаю я.
Голубка нежная моя!

Рада к тете ручки протянула
Обняла, в глаза взглянула
Доверчиво, ласково, нежно
Любовью окутав безбрежной.

Жизнь Рады вмиг изменилась.
К покои к ней тетя вселилась,
Обставила залы, коврами устлала,
Шелками, парчой все вокруг украшала
Учила ее хозяйство вести,
Играть на зурне, амулеты плести,
Всю мудрость, что знала, вложила в дитя.
Беседы вести обучала шутя,
Искусству целительства ее обучали,
Да и другие дары открывали.

Время шло своим чередом,
Царевна жила в покое своем.
Часто ездила в горы и в степь,
На звезды любила смотреть,
На рынок ходила с тетей и няней,
Беседы вела меж девушек в бане.
А как в девичества пору вошла,
В храме Астарты жрицей стала она.

Ярали, конечно же настояла
Чтоб при дворе царевна предстала.
Отец ее принял по настоянью сестры,
Но все же остались здесь все ей чужды.

Однажды, в преддверии Навруза
Когда заключаются браки-союзы.
Случилась беда!
По дворцу пробежала молва-
Ужалила кобра царя.
Что делать? Горячечный бред
Уносит его за предел!
И Раде об этом сказали
Слуги, залившись слезами.

Царевна, накинув свое покрывало,
В покои отца побежала.

Столпилась толпа перед ложницей царской,
Напуганы все, смотрят с опаской,
Лекари бродят бесцельно, не зная,
Что делать? Богов вопрошают.

Протиснулась к двери царевна. Открыла.
На ложе лежит отец ее милый,
Белее луны стало лицо,
Пот липкий усеял чело.
Синими стали губы и пальцы,
Нос заострился страдальца.

Велела царевна служанке,
Нести из покоев ей склянки,
В которых зелья хранит
Да, быстрей же неси!

Горе-лекарям тут же велела -
-Воды несите мне грелой!
И прочь все живо отсюда!,
Сама лечить его буду.

Склянки с зельями ей принесли,
Дымящейся чаны воды,
В кубок плеснула зелья бурого дева,
Уста царя распахнула умело,
Влила до капли целебный настой,
Нож из корзинки достала златой,
Смочила его в белой жидкости жгучей,
И разрезала рану от укуса гремучей.

Брызнул гной и черная кровь,
Дернулся царь, но рукой
Его слугам велела царевна держать,
Чтобы дальше рану отца очищать.

-Ну полно. Все чисто.- тряпицу взяла
И завернула, когда мазь нанесла.
-Что ж, остается лишь ждать до зари,
Вином его напоим.
И если к рассвету в себя не приедет ,
То к предкам, скорее всего отойдет.

-Велите молиться в храмах немедля!,
Пусть богам принесут в жертву лошадь и вепря,
Воску ярого свечи сейчас же зажгут
И в храме Астарты пусть жрицы поют!

Визири велели передать сей приказ,
Его устремились исполнить тот час.

К Ярали обратилась нежно гладя
Тетя, я здесь оставляю тебя,
В храм богини пойду гимны — здравицы петь,
Пои его часто и лоб протереть,
Холодной тряпицей, прошу не забудь,
И уксусом нужно протирать ему грудь,
Ладони и стопы, чтоб жар утихал
И еще, вот возьми сей бокал-
Через две склянки пусть выпьет до дна,
Все ухожу. И царевна ушла.

Ярали опустилась на братское ложе,
Всем велела уйти. Царя не тревожить.
Обтерла ему лоб, ступни и ладони,
На лоб положила бальзам благовонный
И стала молиться за брата сестра-
-О, боги! Пусть же уходит беда!
В храме Матери-богини полумрак.
Свечи воску ярого в треножниках горят.
Отсвет их бросает тень на женский круг,
Где двенадцать жриц богине гимн поют .

«Ты приди, богиня тысячи имен,
Песнь услышь , что мы тебе поем,
Ты воздень свои над нами длани!
Воздадим тебе дарами,
Отведи беду и жар уйми,
Повелителя-царя, ты исцели!
Очи пусть его сияют светом,
Тело сильное при этом,
Пусть наполнится божественным нектаром,
Чтобы он стал нынче здравым.
Яд покинет его тело,
Он очистится всецело.»

Молебен длился до поздней зари,
И лишь солнце встало в зенит.
Вышла из круга двенадцати жриц
Царевна. Пал народ пред ней ниц.
Достигла всех подданных весть из дворца:
Распахнул повелитель очи-глаза!
Выпил отвар из целебных он трав,
Теперь отдыхает. Слаб, но все-таки здрав.

Вот устремилась Рада во дворец,
Где средь подушек царь-отец.
К нему царевна в ложницу вошла,
Ладонью коснулась теплого лба,
Тряпицы на ране змеиной открыла,
И осмотрела. - О, слава богине!-
Тетка ее распахнула глаза-
-Ну что?
Хворь отошла.
Слава богам! Богине Астарте!-
Слава тебе- дочери царской!
Пусть почивает целебным он сном.
Ты тоже ступай. Я побуду при нем.

Дарий- царь почивал до заката.
Просидела весь день рядом Рада.
Вот открылись глаза его, ясные очи
Протянул он ладонь- Ты прости меня дочерь!
Ты прости меня глупого человека
За все, что для тебя я не сделал.
За то,что заботы тебя я лишил,
За то, что все годы тебя не любил,
За то, что ты дочь от любимой жены,
Была одинока, хотя и должны
Тебя были пестовать, нежить, лелеять
Прости! Что ж я глупый наделал!
Отец. Успокойся, тревогу уйми,
Нет о былом вспоминать нам нужды.
Коль милостив будет над нами господь,
Мы сможем восполнить, дав друг другу все то.
О чем ты сейчас так печалишься, отче
Есть еще дни, да и ночи.
Не таю в сердце зла.
Выздоравливай царь! Ждет держава тебя.
Много лет мне подругой была Ярали,
Она мать заменила и многих других
Нет на сердце печали, одиночества нет.
И забудь. Все прошло по прошествии лет.

Дочь склонилась над ложем, отца обняла,
Простила. Жизнь верх над смертью взяла.

Несколько дней царь на ложе лежал,
В своей ложнице он советы держал,
И была рядом с ним его милая дочь,
На нее он глядел и не мог превозмочь,
Нежность сердца отцовского,чувство вины.
Да. Не красива. Но до чего же нежны
Ее теплые руки и ласковый взгляд
Ему даже казалось, что и средь наяд
Нет прекрасней, чем дочь родная его,
Беседы с царевной вел обо всем.
Убеждался всечасно мудрости дщери,
И когда закрывались за прочими двери
С нею в шахматы царь неустанно играл,
И о матери дочке много он рассказал.

Стала строить царевна больницы в стране,
Велела колодцы отрыть по земле,
Нивы политы в солнечный зной.
И школы открыла при храмах богов,
Где деток учили с самых основ.
Астарты богини при храме служила,
Ее мудрым советом все дорожили.

Дни прошли. Вот и снова Навруз на подходе,
К царскому трону вестник приходит.
Молвит он, дескать, за морем далеким
Царь живет Мрак. И, что он одинокий,
И просит руки его дочери Рады,
О красоте коей ходят баллады,
Что, царевны прекрасней нет в мире
Что боги дарами ее наградили,
Добрее ее нет царевен не свете,
И много еще ходит баек при этом.

Царь Мрак просит девушку в жены отдать,
И выкуп богатый готов уже слать.

Наслышан царь Дарий о Мраке - царе,
Мол могучее в мире нет больше мужей,
И царство того обширно весьма,
Богатством великим держава полна,
Нивы щедры, реки широки
Союзником стал бы, хотя и далеким.

Велел он к себе Раду позвать,
И стал говорить, что хотел бы отдать
Ее в жены Мраку, что Скуфии царь
-Мне будет союзником сей государь.
Дочь слушала тихо, не перебивая
Когда говорил, что слава большая
О ней прокатилась, о ее красоте
О доброй ее и нежной душе,
О божьих дарах, что царевна взрастила
А также целительских девицы силах.

Отец! - Вдруг царевна ему говорит,
Я стану женой его, если велишь,
Но подумай, что будет. Что сделает Мрак
Когда убедится, что это не так.
Что я не красива и даже страшна,
Да. Правда, что славны за мною дела,
Наверное, нежность моей души шире
Чем прочих царевен, живущих во мире.
Возможно, что лучше я их добрей,
Но краше меня все они, ты поверь.
Что станет со мной и с союзом державным,
Когда пред царем я сниму покрывало?

Что же, дитя, ты говоришь?
Ты мудростью вещей всех в мире затмишь!
Нет лучше тебя среди дочерей царских
Лишь такую как ты можно ставить на царство!
Отец! Твоими устами глаголит любовь,
Отцовская гордость пьянит тебе кровь.
Но Мрак же мужчина! А все в мире мужи
Ценят в женах и девах лишь сиянье красы.
Рассказали ему, что я очень красива,
А когда он увидит, то будет не в силах
Поверить, что этот обман
Не тобою ему преподан.

Он сразу решит, что твоя была воля
Отдать ему страшную дочь свою в жены.

Царь призадумался. На дочь с лаской глядит.
-Быть может во мне и отец говорит,
Но все же в твоих словах истина есть,
Он может отважится на войну и на месть
Раз так. Мраку я откажу.
Письмо об отказе своем напишу,
Приложим дары и отправим с гонцом.
Мол, ты не желаешь расстаться с отцом.
Державу свою не хочешь покинуть,
Здесь твоя служба при храме богини.

Гонец был отправлен в Скуфию к Мраку.
И жизнь их текла по намеченным планам.
Забыли уж все о том сватовстве,
Был мир, процветанье в державе везде.

Однажды, под утро из главного храма,
Пришла вестовая и всем рассказала -
- Верховная жрица на днях отошла,
И в смерти покой у богини нашла.
Был чрезвычайный созван совет,
Кто станет Верховной, над всеми в главе.
Кто примет богини власть на земле?
И жрицы решили на этом совете,
Что нет лучше Рады на всем белом свете.

Прислали к царю посольство свое
Царя отпустить просили ее,
Чтоб посвящений пройдя череду,
Стать Верховною жрицей, главной в роду.

Тронный зал сверкает убранством,
Златом стены покрыты кругом,
В яхонтах трон большой царский,
И амбером покрыт потолок,
Изразцовые плиты полов,
Покрывают шелковы килымы
И где устремляется взор
Фрезки на стенах старинных.

Выслушал жриц повелитель,
Велел:- Яства несите!
Сладкие вина, финики, курагу
Все несите, скорее к столу.
Мясо, хлеб, зеленый салат.
Извольте отведать. А я же сейчас
С дочерью молвить слово уйду.
Ну же, почтенные садитесь к столу.

И удалился в покои свои.
Бросив слуге: - Сестру и Раду зови!

Обе пришли, поклонились.
На низкие кресла обе садились.
Знаете уже обо всем?
Что скажешь, сестра?- Ты же потом.
Дочери он рукою махнул
-О, брат! -Она сказала вздохнув
Скажу тебе, душою не кривя,
Хотела бы, чтобы Верховная жила.
И нашу девочку оставить при себе.
Да видит небо! Не судилось ей.
Остаться с нами. Вспомни ты тот год
Когда войною разорен был твой народ,
Они пришли к тебе о милости просить,
И нечем было было возместить
Тебе и помощь оказать
Тогда к богине ты сумел воззвать
И достучался до небес благих!
Когда три война на конях своих
Тебе везли амбер и злато
Ты обещал отдать в уплату,
То что дороже будет для тебя.
Богине в дар- свое дитя.
Вот час расплаты видно и настал
Богини жребий на нее попал.

Дарий вздохнул- Я старым стал-
Напрочь забыл, что обещал
Ведь раньше думал я
Что умерев, любимая моя
Долги богине оплатила впрок,
Что никакой зарок
Не властен боле надо мной,
И над моей семьей.
Теперь же. Как мне с дочерью расстаться?
Как без нее мне, старому остаться?
Кто мне закроет очи на одре.
-Мой брат- Наследник - Он тебе!-
Тихо Рада ему сообщила.
- Отец, жрицей буду в храме богини.
Что ж ты печалишься, отец дорогой?
Астарте буду я служить, родной!
Нет в мире мире лучше службы и мудрей,
Чем быть при ней, -
Сказала Рада с места своего
Ведь никого
Не встретила я в жизни чтоб женой
Стать и семьи покой
Мне чужд и незнаком совсем
Пора уйти из этих стен.

Руками царь отчаянно взмахнул,
Тут ветер из окна подул,
И загасил он пламя трех свечей-
О, дочь моя, о свет очей-
Я долго слеп был, долго был я глух -
Пока испытывал печаль я мук,
Что твою мать так скоро потерял,
Тебя надолго отослал.
И вот обрел я заново тебя
Теперь я не могу свое дитя
Отправить в храм далекий,
Там рядом враг жестокий.
Седоний- самодур сидит.
И беззакония чинит.
А вдруг не свижусь я с тобою снова,
Вдруг лика твоего родного
Не будет рядом в смертный час,
Вдруг жизнь, иль смерть разлучит нас.
-Прошу, отец, благослови
И с миром меня в храм пусти!
И отпусти скорей.
Ты вспомни имя матери моей
Ведь прежде чем женой твоею стать
Была Верховной в том же храме моя мать.

Что ж быть тому!
Твою я волю, дочь приму.
И коли сердце так стремится в храм .
Богине жертвы я тот час воздам.
Встал Дарий с ложа своего.
Он плечи распрямил, чело
Царь хмурить перестал.
-Что ж, час настал!
Когда покинешь, дочь ты отчий дом,
Пусть не всегда я был отцом,
Но сердце мое увезешь с собой,
Прошу тебя, ребенок мой
Будь счастлива и береги себя,
Нет в мире ближе мне тебя.
Ступай теперь.
Одежды лучшие надень,
И драгоценности все матери возьми
Возможно в храме не нужны они
Но пусть с тобою пребывает все,
Еще, сокровище мое
Пиши мне письма хоть в седмицу раз.
Вот тот единственный наказ.
Что даю тебе с собой
Теперь ступай, ребенок мой.
А я вернусь же в тронный зал,
Где жрицам нынче приказал
Нести вино и яства сладки
Им поднесут сейчас подарки
Как приберешь себя, дитя
Ты в тронный зал тот час идя,
Веди с собою Ярали,
И прочих женщин всех веди.
Пусть воздадут тебе почет
И всякий пусть сейчас придет.
Тебя- царевну проводить,
Тяжелый путь тебе лежит.
Через пустыню, в далекий край
Ну все, дитя мое, ступай.

Царь же вернулся в тронный зал,
Воссел на троне и речь сказал
-Отпускаю дочь свою,
С вами с миром и прошу
Берегите вы царевну
По законам нашим древним ,
Служит пусть богине в храме!
Слугам он велел дарами
Одарить всех жриц Астарты,
А еще велел собрать им
В путь -дорогу снеди разной,
И коней по два, чтоб сразу
До заката день скакать
Чтоб животным отдыхать
Было легче на пути.
А еще велел идти
Двум стам воинам с царевной,
Чтоб беречь ее и верно
Довезти под стены храма ,
Где бы дочь Верховной стала.

Вот вошла в зал тронный Рада
Перед ней все встали разом
Поклонились в пояс низко.
Подошла к царевне близко,
Та, что старшая средь жриц:
О, Верховная, прими
Ты уздечку от меня-
Это символ для тебя,
Будешь шелковой уздой
Править всей людской толпой.
Покоряемся тебе.
Ты Верховная теперь.
Остальные причиндалы,
Тебе вручат, но сначала
Посвящение пройдешь,
Клятвы все произнесешь,
Как прибудем в главный храм.
Наставленья тебе дам.

Поклонилась старшей Рада
Села с Дарием и взглядом
Обвела весь тронный зал.
Дарий снова речь сказал:
Солнце село, ночь близка
Все ступайте почивать.
Пред дорогой отдохните,
Омовение примите
Пусть ваш сон будет спокоен,
Слугам он велел в покои
Дорогих гостей вести,
Все, что нужно принести.
Всяко жрицам угодить
И с рассветом разбудить.

Сам пошел он в дальний сад,
Чтобы думы свои в лад
Привести и успокоить
Одному побыть в покое.

И лишь только настало утро нового дня,
Покинула Рада дворец навсегда.

Добирались до храма дня три,
И вот засияли стены вдали,
Стены города и храма,
Где она Верховой стала.
Люд с поклоном их встречал,
Честь царевне отдавал.
Всем ответила царевна,
И с улыбкой неизменной,
В храме скрылась от людей,
Чтобы завтра принять ей.
Сан высокий в чести чинно,
Чтобы здесь служить богине,
Людям бы опорой стать,
Словом, делом помогать.

Храм и все вокруг него ,
Пламенем озарено,
Свечи зажжены, лампады
Убраны цветком троянды
Залы храма, двор и стены
И нарциссы в вазах древних,
Маков цвет устлал дорожки,
Анемоны осторожно
Поднимают к небесам
Свои синие глаза.
Благовонный мирт курится,
Обитателям не спится,
Все готовятся к обряду,
Когда жрица, дева Рада,
Станет во главе над храмом,
Будет править всеми рьяно,
Воплощением богини ,
Она будет в этом мире.

Колокол звонит. Пора!
Полночь ! Пятница пришла!
Юных дев три вереницы,
В танце начали кружится,
Гимн звучит богине всех богинь:
« Ты свои дела отринь,
Мать приди, услышь ты нас,
И подай свой чудный глас
Ты прими дары богаты,
Среди них вино и злато,
Хлебы, сурица, зерно.
В дар тебе принесено.

Снизойди на землю, Мать
Чтобы той Верховной стать,
На кого упал твой жребий,
По законам нашим древним,
На нее венец жемчужный,
Пояс радужный мы дружно,
Надеваем в этот час,
Будь, Астарта, же средь нас!

И алтарь вдруг засветился,
Пред богиней воскурился,
Тут вошла царевна ,
В облаченьи драгоценном,
Пред богиней пала ниц,
И вдруг стая белых птиц
Закружилася над ней,
Триста белых голубей .
Рада поднялась и встала,
Тут же львица подбежала,
Стала ластиться к царевне,
Ждать от девы угощенье.

Вздох прошел средь женщин в храме,
Львица села пред ногами,
У Верховной наконец,
Тут же поднесли венец,
Пояс радужный надели,
А прислужницы все пели,
Песнь богиню восхваляя.
Разлетелась весть благая,
Что богиня одобряет,
И обряд благословляет.
И теперь уже в венце,
И с восторгом на лице,
Закружилась в танце Рада,
Пред богини светлым взглядом.

После танцев, песнопений,
Только свечи догорели,
Храм покинула она,
Вышла из ворот одна,
И лишь львица с ней пошла,
Колесница у ворот,
Запряженная уж ждет.

Вот взошла на колесницу,
А за ней взошла и львица,
Встала в полный рост она,
И поехала туда,
Где народ пришел окрестный,
Дабы передать ей с песней,
Лук богини и колчан,
Полный стрелами. Звучат
Здравицы и восхваленья,
Для Верховной поздравленья.

Подошел тут к колеснице,
Низко перед ней склонился,
Славный муж, кого избрали,
Воин лучший в гуще брани.
На подушке из парчи,
Лук, колчан, да и ключи.
Правь, богини воплощенье,
И рази стрелой и мщенье,
Наводи на злых и погань,
Береги своих. Не трогай
Ибо мы сердца открыли
Пред лицом светлой богини,
Ключ тебе мы передали,
Чтобы горе и печали,
Наши ты себе взяла,
Службу бы свою несла!

Приняла дары людей,
И объехала скорей
Всю толпу благословила,
Всех улыбкой одарила.

Тут же вышли из ворот,
Понесли тот час в народ,
Жрицы чинной чередой,
Что несли перед собой,
Полны яствами корзины,
Сладких фиников и вина,
В дорогих златых кувшинах,
Выставляли на столах.
Угощаться может всяк,
Кто пришел на светлый праздник,
Чтоб Верховную поздравить .

До утра пир добрый длился,
Всяк на нем повеселился,
Получил благословенье,
Было принято решенье,
Строить школы и больницы,
Чтобы всякий обратиться
Мог за помощью туда
И Верховная ушла,
В тихий храм. За ней и жрицы
Поспешили удалиться.

Жизнь входила в колею,
Волю божью и свою,
В храме Рада исполняла,
Раз в седмицу, как сказала
Отправляла весть отцу,
К его дальнему дворцу.

Процветает пышный храм!
Окрест земли тут и там,
Процветают вместе с ним,
С храмом высятся сады,
Прихожане чередой,
Ищут встречи часто с той,
Кто наместница Астарты,
Чтобы помогла она бы,
Спор какой средь них решить,
Хворь утешить, излечить.

Так, однажды в вечеру
Приезжали ко двору,
Витязи. Средь них один ,
Был над всеми господин.

На ночлег просились гости,
За полночь играли в кости,
Пили доброе вино,
Пели песни, только вот,
Господин их царь был Мрак,
Он просил прислужниц так:
-Провести его к Верховной,
Пусть позволит слово молвить,
И советом подсобит,
Та, что всем руководит
Здесь от имени богини,
Пусть его сегодня примет.

Лишь царевна то узнала,
Вспомнила, что отказала
Царю Мраку стать женой,
И царицей молодой.

Тут взяло ее смущенье,
Но исполнить обращенье,
Жрица царское должна,
И велела тут она,
Мрака привести к ней сад,
Где два кресла уж стоят.

Жарко сердце ее билось,
И теперь Верховной мнилось,
Мрак узнает, кто она,
Что же делать, что должна
Я сейчас, ему сказать?
Что мне нужно отвечать?
И зачем со мной ему
Говорить вдруг одному?,

Делать неча, след идти.
Хоть и сердце во груди,
Бьется, словно в клетке птаха
И сковало члены страхом.

- Помоги, Вселенной Мать
Мне сейчас пред ним предстать,
Вижу я как он прекрасен,
Как суров взор Мрака. Ясен.
От чего мне так тревожно,
Выйти в сад к царю так сложно?
Что же делать, как предстать
Лик свой Мраку показать?

Тут решила покрывалом,
Скрыть свой лик и повязала,
Шелковый платок она,
Лик укрыла и пошла
В сад где дожидался царь,
Скуфии всей государь.

Здрав будь царь, вина испей,
Доложи теперь скорей,
Что тревожит и зачем,
Ты пришел ко мне и с чем?
И тебе здоровья, жрица
Разреши теперь садиться,
Дело изложить свое,
Слово выслушать твое.

Та взмахнула нежной дланью,
Выполнив его желанье.

-Как тебе уж доложили,
Твои слуги, что просил я
Встречу мне с тобою дать,
О себе тебе сказать.
Правлю я страной за морем,
Так случилось, что на горе,
Нападает злой сосед,
И принес он много бед,
Моим людям и земле,
И я вынужден теперь,
С войском на него идти,
Чтобы месть ему нести.

Что же нужно от меня?
Чем полезна буду я?
Вопрошала его жрица,
Чем могу я пригодиться?
Я богини лишь слуга,
Вот и вся моя страда.

Как же нежен голос твой,
Как ручей он в жаркий зной,
Словно звонкий соловей,
Тихих звук твоих речей-
Мрак сказал. Она смутилась
В кресле мягком завозилась,
И дыханье прервалось,
-Что ты, царь, молчи не то
Я уйду к себе в покой.
О, царевна. Ну постой!
На вопрос ты мне ответь,
Разве лучше здесь сидеть,
В этом старом храме дальнем,
Неужели в царской спальне,
Было б хуже для тебя?
От чего же ты когда,
Я тебя просил женой,
Стать моей. О, нет постой!
Она с кресла резко встала
Затаилась и молчала.
Он взял за руку ее,
Ну скажи ты мне, пошто ?
Отказалась стать царицей?
Чтобы здесь укрыться жрицей?
-Не проси, о, муж достойный,
И речей своих фривольных,
Ты мне здесь не говори.
Просто все как есть прими.
Есть причина у меня,
Оттого здесь жрица я.

И пока они стояли,
Мрака руки пальцы взяли
Ее нежные в свои
- Что ж не скажешь? Так молчи!
Только лик свой дай увидеть,
Чтобы мне возненавидеть
Навсегда красавиц всех
Что в гордыне прячут грех,
Выше всех себя считают,
Стать женою не желают
Ради прихотей своих
Чтоб возненавидел их.

И пока она молчала,
Сдернул с девы покрывало.
- Что ж, теперь ты видишь сам
Какой есть во мне изъян.
Почему твоей женой,
Я не стала той порой.
Ее очи засверкали,
Слезы по щекам бежали.
- Боже, что ты говоришь?
Где изъян? Что ты молчишь?
- Разве ты не видишь сам?
Некрасива я и там ,
Когда вестник твой приехал,
Это стало мне помехой!

В кресло сел он тяжело.
И рукой подпер чело.
-Боже! Что за блажь и чушь,
Я не видел в мире душ,
Краше, чем душа твоя!
И прекрасные глаза,
Отражают мир подлунный,
Чудный, сладостный, разумный.
Ты прекрасна, говорю!
Видит бог, уже люблю
Я тебя душою всей,
Больше думать ты не смей,
Что ты в чем-то некрасива!
Я прошу тебя любимой,
Стать моей и обещать,
Мужем пред людьми назвать.

Она тихо лишь молчала,
Слезы мочат покрывало.
А в глазах стоит тоска,
- Я всю жизнь так прожила.
И сейчас уже все поздно,
Я служу богине грозной,
Нет уделья мне другого,
Не возьму назад я слова,
Буду здесь служить жизнь всю,
Ведь уйти я не могу.

Почему уйти не можешь?
Разве это все дороже,
Для тебя семьи, детей,
Тихих, милых радостей?
Быть любимой и любить,
Жар своей души открыть,
Стать женой моей, царицей,
Неужели пленной птицей
Ты готова жизнь прожить?.
Жрица я и мне служить,
Лишь при храме остается.
Но ведь исстари ведется,
Что вольна любая жрица,
Храм оставить, коль решится
Стать женой, родить детей
Так решайся же скорей!

Та ответа не дала,
Молча в ложницу пошла.
Дверь покоя затворила,
И рыданьям разрешила
Сотрясти все тело ей,
Сердце просит:- Ну не смей,
Слушать Мака речи вольны,
-Мать, богиня! Как же больно.
Сердце рвется на куски,
От печали и тоски.
Ну зачем сюда пришел?
Для чего меня нашел?
Весь покой во мне смутил,
Разве правду говорил?
Что он любит.... Вот и я
Кажется люблю царя....

Так в раздумьях и уснула,
На кровати прикорнула,

Вот забрезжил новый день,
Позвала она к себе,
Деву, что при ней была
Что там деется с утра?
Плотники пришли, кузнец,
И решили наконец
Ремонтировать амбар,
Принесли купцы товар,
Про гостей скажи ты мне!
Что же делают оне?
А! Так с рассветом все ушли
С ними царь? Ну, говори!
Госпожа, и он ушел
К старшей жрице лишь зашел.
Все ступай. Сама оденусь
На постель свою присела-
-Что же, пусть! Пусть будет так!
Раз ушел по утру Мрак,
Думать я о нем не буду,
Речи все его забуду .
У него свой путь по жизни,
Служит он своей отчизне.
Здесь останусь я на век,
Ну, а этот человек
Пусть идет своей дорогой,
Сердце мне пусть не тревожит.»

Она встала, облачилась
Из кувшина вся омылась,
Вышла в сад, где ночью прошлой
Было все. И так тревожно,
Было на сердце ее .
О, богиня, ну за что
Мне мучения такие?
О, Астарта, дай мне силы!.

Тут к ней старшая подходит,
Глаз с нее своих не сводит
Зря ты так, дитя, сглупила
Зря царя ты отпустила,
Вот, держи, письмо оставил
Для тебя, когда направил.
Стопы резвого коня,
Перстень царский для тебя.
Ох, не нравится мне это,
Я про перстень. Где-то
В книгах видела такой.
Этот перстень родовой.
Он владельца защищает.
От зла любого избавляет.
Коль тебе он передал,
То незащищенным стал.

Выслушала жрицу Рада.
Забрала письмо. Из сада,
В храм отправилась и села,
Возле статуи, воздела
Руки белые свои.
О, Астарта, помоги!
Крепкой духом своим быть,
Чтоб остаться здесь служить.

А письмо ей руки жжет,
Свиток раскрывает. Вот:
Что писал ей мудрый Мрак
«Рада, милая никак
Мне тебя уж не забыть!
Буду я тебя любить,
Пока смерть не поцелует,
Даже в смертный час тоскуя.
Буду помнить я тебя.
Нежно, трепетно любя.
Все. Прощай, любовь моя
Ты прости, прошу меня,
Что покой нарушил твой,
А удел, как видно мой,
Уходить на страшный бой.
Знать, что ты не ждешь меня
Что любовь ты отдала
Мрамора холодному куску,
Тем кому.
Не понять и не узреть,
Что чудесней тебя нет.»

Жизнь пошла своей дорогой,
Только стало одиноко
На сердце и пустота
В душу холодом вошла.
Каждый миг стоял пред взором,
Мрак. Да и смотрел с укором.
Мысли тяжкие гнала,
Делала свои дела,
Но, душой была там, с ним
Своим Маком дорогим.
Его перстень был при ней,
И письмо. И все страшней,
Становилось за него
Что же с Мраком будет, что?
Посылала двух гонцов,
Вести привезти и вновь,
За него душа болела
И она почти не ела.

Вот однажды ей по утро,
Снится сон, и будто
К ней в покой вошла Астарта,
Смотрит на нее и жарко
Говорит такие речи:
Дочь моя, зачем калечишь
Ты любовь. И как ты смеешь
Убивать свой дар любви.
В моем храме служишь ты
С сердцем полным пустоты
Твоя мать при мне была,
Когда Дария нашла,
И своей любовью чистой,
Службу мне служила исто.
Твоя мать была счастливой ,
Нежно трепетно любимой,
И любила сердцем всем,
Жизнь тебе дала затем,
Чтоб ты счастье обрела
Чтоб любовь в тебе жила.
Ты же, что с тоскою в сердце,
Думаешь здесь отсидеться?

Сон развеялся, как дым
Розы запахом своим
Пропитали весь покой,
Рада встала и рукой
Провела по волосам
Волю дав своим слезам.

-О, прости меня мой Мрак!
Как же я посмела так,
Поступить с любовью нашей,
Ведь же знала, что нет краше
Силы в мире, чем она.
-Что же делать? Я должна.
Снять с себя венец Верховной.
И отдать его достойной.
Залилась та вновь слезами
Что же теперь то будет с нами?
О, богиня, помоги!
И царя ты сбереги!
Страшно было уходить,
В храме больше не служить.

Тут раздался в двери стук ,
Она вышла на тот звук.
Старшая пред ней стоит
Там гонец в саду сидит.
- Что? Гонец? Откуда он?
Все узнаешь, и потом
В храме жду тебя, царевна.
Поклонилась и исчезла..

Поспешила Рада в сад,
Там гонец сидит и рад,
Что так скоро подошла,
Время для него нашла.
Пред Верховной ниц упал
Слово ей свое сказал:

-Захватили в плен царя,
Ранен он. Возможно, зря
Я пришел сюда, царевна,
Рассказать тебе и верно
Умер он уже давно.
Ведь, три дня уже прошло,
С той поры как ехал я.
Просто царь в бреду тебя,
Звал, просил к нему придти.
Ты, царевна уж прости,
Что покой твой здесь смутил,
Только Мрак как брат мне был
Потому решил сказать,
Что его нужно спасать.
Или с миром поминать,
Тризну в храме заказать.

А Рада за горло себя ухватила,
О, богиня! Мрак! Мой любимый!

Она помчалась к старшей.
Та у богини с полной чашей
Ее уж ждет. - Бери. Испей.
Меня послушай же теперь.

Сейчас отправишься ты в путь
Царевна: - Как же?... - Не забудь,
Все, что теперь тебе скажу.
Я помогу.
Она царевну перебила
-Молчи . И дальше говорила.
- Поедешь к амазонкам ты,
Что проживают у горы,
Где пламя высится из толщи,
Они давно нам были должны.
Долг же прекрасен платежом.
Оставь сомненья на потом.

Браслет сей главной передай.
Да и пускай,
Они отправятся с тобой,
И если жив Мрак милый твой
Они отбить его помогут.
К Седонию-царю дорогу,
Они наметили давно
И месть свершить им суждено,
За разоренье града их
За то,что он убил родных
Хотя союзником им был,
Злодейство царь тот совершил.

Когда Верховная вышла из храма,
У ворот колесница стояла,
Скарб, снедь, все сложено давно
Рядом гонец. Он ждет ее
Чтобы в пути сопровождать,
И воинов двести сорок пять.

Взошла царевна в колесницу,
И в путь отправился возница.
А к вечеру второго дня
Раскрыли города врата
И Танаис во всей красе предстал,
Царевны взор вокруг витал,
Чудесных улиц череда,
И анфилады, и дворца,
Не видела еще она,
Прекраснее чем тот,
Где королева их живет.

Кругом прекрасные цветы
Невиданной досель красы,
И статуй чудный хоровод,
Ступени украшает. Идет
Царевна в тронный зал,
Что с сотнями зеркал,
Пленил ей взор и обласкал
И отблеск тысячи свечей,
Туманит взор ее очей.
Прекрасных дев здесь вереницы,
Во взоре девушек светится,
Тепло, радушие и разум.
Вот к королева сразу,
Ее подводят. Та на троне.
Сидит в златой чудо-короне.

Прекрасна, словно лунный свет,
Что всеми сказками воспет,
Глаза как неба синева,
Шелковой кожи белизна,
И стройный стан и ноги стройны,
И волосы ее так черны,
Как ворона крыло черно,
Кудрями пышными ее
Окутали, как покрывалом
За нею с мягким опахалом,
Две девы юные стоят
Которые ее хранят.

Тут королева величаво,
С трона встала,
И к Раде руки распахнул,
Приблизилась в глаза взглянув
Ну здравствуй, милая сестрица!
Тебя прислали, чтоб сразиться
С Седонием скорей пошли
Любимого тебе спасли?
Что же. Пора нам отомстить,
Тому, кто смел разор чинить!
Тому кто с хитростью пришел.
Кто враг нам с очень давних пор.
А заодно, и долг воздать
Что храм сумел нам оказать.

Унизанной перстнями дланью,
Она ведет . А там, чуть дале
Накрытый стол гостей уж ждет
Прошу отведать — И ведет,
Царевну к длинному столу
-Прошу.
Где блюда с яствами стоят,
И вина в хрустале блестят
Кивком зовет с собою двор,
Те обступают длинный стол,
И ждут. Пока Талис придет.
И кресло во главе займет.
С ней рядом Раду усадили,
Вино по кубкам всем разлили,
И Королева — Талис произнесла:

За ту, что всем нам жизнь дала!
За ту, с чьим именем живем!
Богиню тысячи имен
Что восхваляем, ей поем
Мы гимны светлые свои,
От нас, богиня, ты прими
Порывы чистые любви,
И теплых ритм сердец, что в нас
Прими, Астарта, в этот час!

И выпила вино,
Остатки вылила его
Она в огонь, что рдел в жаровне
Все остальные кубки полны,
Подняли вверх и пригубили
Пир начался. Все говорили,
О том, когда в поход идти
С Седонием чтобы свести
Воительницам свои счеты.
За те обиды, что нанес им
Когда нарушив договор,
Убил пять сотен их сестер.
Что встали под его знамена,
Тогда той ночью страшной, темной,
Позор на совесть свою взял,
И дев-воительниц терзал.

-Ну все. На утро выступаем
Часть войска мы с собой снимаем-
Вот Талис встала и взяла-
Колчан и стрелы и взошла
На трон. И села на него.
Трубите сбор. Пора давно
Нам поквитаться с этим гадом,
И нашим сестрам пусть отрада
В загробном мире и наградой
Нам станет месть за слезы их,
За кровь, что враг пролил
Хотя союзником нам был!
И только лишь заря возьмется,
По утру войско понесется,
И землю кровью обагрит,
Седония. Чинить обид
Не будем землепашцам
И тем, кто нам без боя сдастся.
Его нужна лишь голова,
И уничтожена родня,
Неблагородного царя!
Мы семя злое уничтожим,
И коль богиня даст, то сможем
Мы Мрака вызволить из плена,
И тех, кто жив в чужих владеньях.
Из войска Мрака и уйдем,
Когда всю месть сполна испьем.

Верховную в покои отвели,
Где слуги ждали, что пришли
Совместно с ней. И ей сказали
Там под стенами войны встали,
Что Дарий- царь тебе прислал,
Как о походе разузнал.
А, Талис знает уж о том,
Что воинов с собой берем,
От моего отца?
Что нам прислал он из дворца.
Да. Королеве доложили ,
Лишь только к стенам те прибыли.
-И сколько воинов пришло?
Две тысячи, да три еще
Из Скуфии пришли земель
Так, хорошо. Ну а теперь
Ложимся. Рано нам вставать.
Тут вместе будем почивать.

И утром ранним выступил поход,
В нем Талис во главе идет.
Пять тысяч дев в поход с ней вышли,
Соединились с войском пришлым,
И мчатся кони. Пыль столбом!
И клич разносится кругом
Воительниц и воинов славных
Могучих, сильных и державных.

К полудню встали на привал.
-Не вижу я чтобы пахал
Кто землю, иль скотину пас,
Мертвы деревни. И погас.
Огонь в домашних очагах,
Холодный только прах,
Вокруг. - Сказала королева.
Опять окрест все осмотрела.
Неужто все ушли в набеги,
Чтобы нести урон соседям
По землям чужим?
Ладно. Уж мы воздадим
За жадность скупого царя.
Рада, глади. Какая земля
Здесь словно черное масло!
Ну что же, Седоний, напрасно
Решил ты войной на соседей ходить.
Нужно наместника здесь посадить!

Отдых закончился. Перекусили.
Вновь на коней войны вскочили
Стремглав несутся споро
И к вечеру уже дозоры
Седония пред ними встали,
Дозорных мигом повязали
А кто не сдался- посекли,
Их дальше кони понесли.
К вечеру под стены града встали,
В город гонцов своих заслали.
Что, мол мы сечи не хотим.
Лишь только казнь здесь учиним,
Над подлецом, что тут сидит.
Пусть город выдаст, чтоб обид
И разорений не чинить,
Ворота города открыть ,
Велели. Стали ждать.
Тут из ворот несется рать.

Сын царский во главе
-Что нужно, Талис, то тебе?
И твоим бабам, что пришли
С тобой и страху навели
На жителей нашего града?

Богиня, вот пришла отрада!
Сразится я хочу с тобой,
Гаон. Ты выродок и твой
Отец умрете в эту ночь,
Никто не сможет вам помочь!
Семя гнилое изведу,
Гореть вам извергам в аду!

Войска схлестнулись в битве,
Все жители на стены вышли,
Вот Талис бросила копье,
Доспех пробило и прошло,
Сквозь сына царского. -Ну все.
Гори а аду!
За подлость мерзкую свою.
За боль и кровь сестер моих,
За старых и за молодых!

Копье рванула на себя.
Кровь хлынула. А битва шла.
И пали воины царя.
Зачем вы губите себя?
За что хотите умереть?
Ведь нам ворота отпереть.
Вам лучше было бы сейчас!
-Воительница обратила глас.

-Не станем мы чинить разор.
Навлек Седоний ваш позор
Покрыл себя худою славой,
Неужто далее державой,
Дадите править вы ему?
Коль не сдадитесь, то возьму
Я город ваш и до утра ,
Тут не останется двора,
Который я не разорю!
Клянусь! Я правду говорю!
Зачем плодить сирот и вдов,
Откройте на вратах засов!
Взгляните же со своих стен!
Чтобы понять. Зачем?
Вам смерть принять из-за царя,
Что вызвал гнев. И зря
Губить себя, своих детей
Откройте же врата скорей !
Что он вам дал, кроме оков?
Посевов нет. Нет и нет хлебов.
Что колосятся на полях.
Крестьяне в нищете и в прах.
Повержена ваша земля!
Вы подвергаете себя,
Войне держав соседних.
Куда повадились в набеги,
Вместо того, чтоб сеять, жать
От мести их вам умирать.
Такой удел избрали вы?
Тогда не сносить главы!

И замолчала королева.
На стены смело.
Выходит жрец в рубахе белой,
И ветер белые власа
Чуть треплет. Смотрит. И глаза
Его вперились в королеву.
Кому-то он кивнул. Темнело.

И через час врата открылись.
Часть войска в город устремилась.
А часть оставили снаружи,
Костры зажгли. Решили ужин
Готовить и поить коней.
Талис ушла и Рада с ней.

На площади царя казнили,
С ним рядом головы сложили,
Советники его и жены,
На копья были посажены,
Его сыны и вся родня,
Все семя Талис извела
Неблагородного царя.

Пока вершили суд, да казни,
Верховная велела сразу
Вести ее в темницу к Мраку.
Она вошла, взяв только стражу.
И там увидела его.
О, боги, что произошло?
Спросил ее.- Откуда ты?
Он ранен был. Из темноты.
Его наружу понесли.
Ну, объясни! Велел царевне Мрак
И как ?
Ты очутилась здесь?
-Позволь присесть-
Ему царевна говорит.
Мрак в очи нежно ей гладит.
Она поведала ему,
Все, что случилось. - Дай взгляну
Царевна к ранам прикоснулась,
От вида их и ужаснулась.
- Прости, любимый. Я пришла,
Чтобы с тобою всегда.
Быть рядом. Коль еще нужна.
А как же храм? Уйти смогла?
Она потупилась. - Я лишь должна
Вернуться, чтобы передать
Той, кто Верховной сможет стать.
Реликвии. Богини храм.
Я лишь хозяйство передам.
И я свободна и с тобой,
Смогу отправиться домой.

Любимую обнял Скуфии царь.
- Только шанс ты мне, милая дай
Увидишь как счастливо мы заживем,
Когда в наши земли придем!

Она же молчала, прижавшись к нему
О, как же, царевна, тебя я люблю!
Построю , Астарте я храм,
Светлейшей богине сполна я воздам!

От ран лишь окрепну и выйдем в дорогу
Ты рядом. И слава Всевышнему богу
За то, что решилась женой моей стать,
Жрицы Верховной венец с себя снять.
Надену тебе венец я другой,
И знаю я точно, народ славный мой
Будет тебе верой служить
И мудростью вещей твоей дорожить.

И вот пришла пора,
Когда Верховная венец передала.
Своей двоюродной сестре.-
Выбор богини был на ней.
Все жрицы храма встали вкруг,
Народ собрался, гимн поют
О, том что нет сильнее силы
Чем та, что мать- богиня
Всем детям своим даровала.
Она конец. Она начало
Всему, что во вселенной есть.
Любовь ей имя! Она есть!
Сильнее силы больше нет. Любовь!
Она рождает вновь и вновь,
Чудесные души порывы,
Объединяет, чтобы жили
Рождали в счастье мы детей,
Богиню славили и ей,
Своей любовью воздавали.
И мудро, в чести создавали
Творенья, доблести свои.
Любовь и веру берегли!

А после царь с невестой знатной,
Поехал ко двору отца той,
Что женой хотел назвать,
Защитой ей, опорой стать.

Их встретили песни и радостный смех.
Царь Дарий их принял, приветил всех тех
Кто с дочерью прибыл и ее женихом,
И свадебный пир устроил потом.

И встав на пиру им Дарий сказал:
-Я поднимаю вина сей бокал,
За счастье и долгие радости годы,
Чтоб мирно бежали они и невзгоды,
Дом ваш всегда стороной обходили,
Чтоб преданно вы друг друга любили !
Пусть боги вам милость даруют всегда,
Пусть будет вам мир и детишек орда,
Украсят ваш нежный любовный союз,
У пусть не разрушит меж вами тех уз,
Что небом даны, вам дети мои
Так будьте же счастливы все свои дни!

Пир закончился. В небе луна,
В окна смотрит, покой навевая
Диском круглым по небу она,
Путь проходит, солнце встречая.
Спит в объятьях любимого Рада,
Сном счастливым, покоем объята
Ветер треплет листву за окном,
Тихий шелест чинар раздается
Пусть найдет каждый счастье и дом.
Где тепло и надежно живется.

Продолжение следует....