боль застревает
словами беззвучными,
странной неясностью,
долгим молчанием.
просьба твоя о любви
не услышана,
снова осталась она
обещанием.
пусто и душно,
от слёз незаплаканных,
страшно проснуться
на следущий день.
тело твоё
ни живое, ни мёртвоё,
счастья прошедшего
бледная тень.
может когда-то
всё это забудется,
только останется,
просто уснёт.
кто-то сломается,
кто-то пробудится,
кто-то родится,
а кто-то умрёт.
серые тучи по небу слонялись,
низко склоняясь холодным дождём,
капли свои уронить не боялись,
там где меня ты укрыла зонтом.
старый фонарь на ноге из бетона,
в жёлтом луче отражал бытие,
нам бы согреться в халате и дома,
нам бы обняться с тобой неглиже.
только мы в разных домах и квартирах,
утром другие дела и слова,
мы под зонтом говоили о мире,
мире в котором лишь ты и лишь я.
странное время, и странная осень,
время печали, тревог и ветров,
мы же с тобой под зонтом целовались,
не оставляя любовь на потом.
а я на море не был,
я в средней полосе,
без слёз и без видений
волнуюсь о себе.
и соль на старых ранах,
безумства тёмный след,
в груди тяжелый камень,
от радостей и бед.
и волны есть, и ветер,
и скалы, и песок,
и миллион отметин,
и отведенный срок.
мне б только компас сердца,
на свет Любви вернуть...
а я вот осени не ждал,
хотя люблю её цветение,
её последние слова,
и предпоследние сомнения.
когда прозрачная листва
ещё не сорвана прохладою,
когда достаточно тепла,
и дух земли дыханье радует.
когда небесные дожди,
не так больны от безысходности,
и грусть от света и любви,
полна спокойной тихой робости.
как тот же воздух свеж и чист,
в ней тайна тайн неуловима,
она тонка как павший лист,
загадка прелести любимой.