Луговской Владимир

Луговской Владимир - Та, которую я знал

Нет,
   та, которую я знал, не существует.
Она живет в высотном доме,
                    с добрым мужем.
Он выстроил ей дачу,
              он ревнует,
Он рыжий перманент
                 ее волос
                    целует.
Мне даже адрес,
              даже телефон ее
                        не нужен.
Ведь та,
       которую я знал,
                не существует.
А было так,
          что злое море
                в берег било,
Гремело глухо,
            туго,
               как восточный бубен,
Неслось
     к порогу дома,
               где она служила.
Тогда она
        меня
           так яростно любила,
Твердила,
       что мы ветром будем,
                     морем будем.
Ведь было так,
          что злое море
                в берег било.
Тогда на склонах
               остролистник рос
                          колючий,
И целый месяц
          дождь метался
                по гудрону.
Тогда
    под каждой
             с моря налетевшей
                          тучей
Нас с этой женщиной
              сводил
                   нежданный случай
И был подобен свету,
              песне, звону.
Ведь на откосах
             остролистник рос
                       колючий.
Бедны мы были,
            молоды,
                 я понимаю.
Питались
       жесткими, как щепка,
                     пирожками.
И если б
       я сказал тогда,
                что умираю,
Она
   до ада бы дошла,
                 дошла до рая,
Чтоб душу друга
               вырвать
                жадными руками.
Бедны мы были,
           молоды –
                я понимаю!
Но власть
        над ближними
              ее так грозно съела.
Как подлый рак
              живую ткань
                     съедает.
Все,
   что в ее душе
               рвалось, металось, пело,–
Все перешло
          в красивое тугое
                     тело.
И даже
     бешеная прядь ее,
                со школьных лет
                              седая,
От парикмахерских
               прикрас
                позолотела.
Та женщина
         живет
             с каким-то жадным горем.
Ей нужно
       брать
           все вещи,
              что судьба дарует,
Все принижать,
            рвать
               и цветок, и корень
И ненавидеть
           мир
             за то, что он просторен.
Но в мире
        больше с ней
                мы страстью
                          не поспорим.
Той женщине
          не быть
               ни ветром
                   и ни морем.
Ведь та,
       которую я знал,
                не существует.

1956

©2024 Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Копирование запрещено!